"Эфраим Кишон. Из сборника 'Рассказы о путешествиях'" - читать интересную книгу автора

супружеской парой, Михалем и Ави, пересечь Америку; - между прочим, третья
пара приедет позднее, и было бы просто замечательно, если мы все вечером
соберемся вместе.
- Конечно, - обрадовались мы. - Давайте!
Наше настроение здорово улучшилось. Однако, этого Пиклера я считал
лишним. Я же всегда не выносил его, как его, так и его идиотских друзей,
которые всегда таковыми были.
К счастью, появились, как объявил Хаим, его жена и ее подруга Ави со
своим толстяком-мужем Михалем; у них на буксире оказалась третья, не
объявленная, а новоприобретенная еще дома пара художников и один известный
доктор Финкельштейн. Все трое только что случайно столкнулись друг с другом
на пешеходном переходе, представить себе невозможно, на пешеходном переходе
в Нью-Йорке.
- Как дела - что нового - вы тут надолго? - спрашивали они друг
друга. - Какие планы сегодня на вечер?
Самая лучшая из всех жен бросила на меня выразительный взгляд. "Мы еще
не знаем, будем ли свободны", - спокойно выразила она наше мнение.
И таки она была права. Для нас это было слишком. Почему, черт возьми,
мы должны проводить последние часы своей заграничной поездки с этим стадом
незнакомцев. Да, конечно, они были земляками, но для этого же есть Израиль.
- Извините, хабиби!
Это был официант. Он придвинул к нам еще несколько столов, прямо, как в
тель-авивском кафе на улице Дизенхоф, чем доставил сидящим максимум
неудобств. В результате этого маневра я оказался напротив усатого человека в
очках, который немедленно сообщил мне, что он с женой и детьми собирается
предпринять путешествие на Яву, Суматру, Борнео, новую Зеландию и Канаду,
они даже съездили на Аляску, где множество израильтян работают инструкторами
по собачьим упряжкам, трое были уже женаты на девушках-эскимосках и очень
страдали ностальгией.
Моя попытка поговорить с Хаимом потерпела неудачу, поскольку он как раз
был погружен в увлеченную беседу с баскетбольной командой "Маккаби"; игроки
вернулись из Италии и по приглашению нашего посольства совершали турне по
городам, в которое с удовольствием приглашали и всех нас; к сожалению, у них
оставалось только 5 свободных мест, а нас уже было порядка 170.
- Ну, хорошо, - примирительно сказала Тирса, входящая в костяк нашей
труппы. - Так что мы делаем сегодня вечером?
Д-р Финкельштейн горячо выступал за ночной клуб "Он и он", но его
поддержало только 42 присутствующих. Официант из Тель-Авива порекомендовал
зоопарк, где жил попугай, могущий говорить "хабиби", а г-жа Шпильман
предложила посетить статую Свободы.
- Без меня, - раздалось со всех сторон. - Там все просто кишит
израильтянами!
С нас было довольно. Я знаками объяснился с женой, и мы незаметно
протиснулись к выходу, так, чтобы не столкнуться глазами с как раз входящим
Феликсом Зелигом. Снаружи, на улице, нам удалось избавиться от одного
киббуцника, спросившего нас, какие у нас планы на сегодняшний вечер, - это
уже было невыносимо.
- Вон отсюда! - шипел я. - Домой!