"Эфраим Кишон. А в конце стоит парковочный столб (Сатиры о хитрости и коварстве автомобилистов)" - читать интересную книгу автора

По слухам, Микки уже целый автомобиль сменил полностью, деталь за
деталью. Его основательности слепо доверяли. Так что я доставил ему свою
простуженную Мадемуазель, вылез и вкратце описал, что произошло. Микки сел
за руль, тронулся, нажал на газ, и Мадемуазель не закашляла, не плюнула, не
пропустила зажигания, и вообще не произвела каких-либо тревожных шумов в
моторе.
- Машина в полном порядке, - сказал Микки. - Не понимаю, что вы хотите.
Для гарантии он открыл капот, проверил карбюратор и заменил трамблер.
Я уехал. Мадемуазель величественно скользила вдоль улицы.
На следующем перекрестке она впала в новый, интенсивный приступ кашля,
сопровождавшийся провалами зажигания.
Взбешенный, я вернулся обратно к Микки. Он оставил на время очередную
стоявшую у него жертву, запустил мотор Мадемуазель и спросил:
- Вы меня что, за дурака держите?
Я дал ему честное слово, что Мадемуазель, едва мы его покинули, снова
стала страдать своим старым кашлем.
Микки скорчил гримасу, сменил две свечи (они были поврежденными) и
сказал:
- Чтоб вы до конца жизни были столь же здоровыми, как ваша машина.
Не зная, чем мне грозит этот отъезд, я уехал. На этот раз все длилось
несколько дольше, прежде чем Мадемуазель настиг ее очередной приступ. Я
почувствовал, как кровь ударила мне в голову, но это не помогло. Я бросил
машину и пешком добрался до мастерской.
- Микки, - сказал я, - вы должны пойти со мной.
Микки побледнел и выражения, которые он употребил, не оставили грубости
пожелать что-либо еще. Он же дважды проверял машину, кричал он, и если я
что-то и понимаю в своем письме, то в машинах я на уровне алфавита.
В конце концов, он внял моим мольбам и отправился со мной.
Мадемуазель ждала нас у края дороги. Микки завел ее.
- Черт вас забери! - заорал он. - Машина работает, как часы.
- Да, сейчас, - произнес я, дрожа. - Но прокатитесь-ка на ней.
Мы проездили полчаса в настроении, близком ко взрыву. Хорошее
самочувствие было только у Мадемуазели. Она мчалась, с невообразимой
элегантностью описывая повороты, без труда набирала скорость при обгоне и
вообще вела себя образцово.
Снова прибыли мы в гараж и Микки повернулся ко мне с выражением
омерзения на лице:
- Истерия - опасная болезнь. Вам требуется лечение, а не машина.
- Микки, пожалуйста, поверьте мне! - я едва не упал в пыль перед ним. -
Пока вы тут, машина не создает никаких трудностей. Но когда она понимает,
что осталась со мной наедине...
- Чепуха.
- Сделайте мне одно одолжение, Микки, - прошептал я. - Скажите громко и
отчетливо: "Будьте здоровы. До свидания", хлопните дверкой и сделайте вид,
будто вы уходите. Но на самом деле присядьте где-нибудь неподалеку.
- Вы с ума сошли? - сердито отмахнулся от меня Микки. Он даже не
захотел поменять какую-нибудь деталь.
С тяжелым сердцем поехал я домой. Некоторое время все шло хорошо. Но на
улице Арлазорова все началось опять. Только на этот раз был уже не привычный
кашель, а самая настоящая астма.