"Том Клэнси. Охота за "Красным октябрем"" - читать интересную книгу автора

ощутимый кнут.
В кормовом камбузе старшина замер на месте, прижав к себе теплый каравай
хлеба и удивленно глядя на динамик, прикрепленный к переборке. Странно. Разве
такими должны были быть у них предписания? Может быть, их изменили в последнюю
минуту? Мичман нарушил ход его мыслей и приказал вернуться к работе, довольно
улыбаясь и посмеиваясь от мысли о недельном увольнении на берег после прибытия
на Кубу. Он был немало наслышан о страстных кубинках, и теперь радовался
возможности проверить, так ли это на самом деле.
Рамиус задержался в центральном посту.
- Интересно, есть ли здесь американские лодки? - задумчиво произнес он.
- Действительно, товарищ командир, было бы неплохо выяснить это, -
согласился капитан второго ранга Бородин, стоявший на вахте. - Включить
гусеницу?
- Действуйте.
- Стоп машина, - приказал Бородин.
- Стоп машина, - отрепетовал старшина-рулевой и передвинул ручку машинного
телеграфа в положение "стоп". Тут же стрелка телеграфа, управляемая из
машинного отделения, передвинулась в такое же положение - приказ получен и
выполнен. Глухой рев турбин стих.
Бородин снял телефонную трубку и нажал на кнопку, соединяющую центральный
пост с машинным отделением.
- Товарищ старший механик, приготовьтесь включить гусеницу.
Это не было официальным названием новой движительной системы. У нее вообще
не было названия, всего лишь номер проекта. Прозвище "гусеница" дал ей молодой
инженер, принимавший участие в ее разработке. Ни Рамиус, ни Бородин не знали
почему, но, как это нередко бывает в подобных случаях, название прижилось.
- Установка готова к пуску, - через несколько секунд доложил стармех.
- Открыть люки на корме и на носу, - скомандовал Бородин. Вахтенный мичман
протянул руку к щиту управления и поочередно щелкнул четырьмя переключателями.
Сигнальные лампочки над каждым сменили красный свет на зеленый.
- Люки открыты, товарищ капитан, - доложил он.
- Включить гусеницу. Постепенно увеличить скорость до тринадцати узлов.
- Слушаюсь, постепенно увеличить скорость до тринадцати узлов, -
отрепетовал старший механик.
Внутри корпуса подлодки, где на короткое время воцарилась тишина, возник
новый звук. Рев двигателей был теперь тоном ниже и разительно отличался от
обычного. Шумы, доносящиеся из реакторного отсека - главным образом от
циркуляционных насосов, прогоняющих воду через систему охлаждения, - стали
почти неслышными. Гусенице для работы не требовалось большой мощности. На
боевом посту мичмана стрелка указателя скорости, опустившаяся до пяти узлов,
поползла вверх. В носовом кубрике, втиснутом перед ракетным отсеком, несколько
спящих матросов зашевелились на своих койках, потревоженные прерывистым ревом и
жужжанием электромоторов, находившихся всего в нескольких метрах, за прочным
корпусом. Но матросов так вымотал этот первый день плавания, что они тут же
снова заснули, не теряя ни единой драгоценной минуты отдыха.
- Гусеница работает нормально, товарищ командир, - доложил Бородин.
- Отлично. Рулевой, курс двести шестьдесят градусов, - приказал Рамиус.
- Слушаюсь, курс двести шестьдесят. - Рулевой повернул штурвал влево.

Ударная подлодка "Бремертон"