"Крис Клармон. Первый полет " - читать интересную книгу автора

программа - игры, книги, фильмы, музыка - погибла вместе с главным
компьютером. Музыкальные инструменты, конечно, скрашивали существование, но
не будешь ведь ежедневно устраивать концерты, да и все песни уже перепеты. У
Андрея нашлись шахматы, но они с Кьяри оказались гроссмейстерами, и, даже
стараясь изо всех сил, женщины здорово уступали в игре, не говоря уж о
выигрыше. Пробовали баловаться картишками, и тут Николь добилась реванша в
покере, проигрывая в гусарика и ненавидя бридж. И все четверо уже
действовали друг другу на нервы.
После той ночи на мостике Николь и Кьяри держались врозь по безмолвному
взаимному соглашению. На тесном корабле уединиться было негде, а они оба
чувствовали, что это было бы нечестно по отношению к остальным. И все равно
скрывать случившееся было невероятно трудно - слишком бросалось в глаза. Не
раз Николь ловила пристальный взгляд Кьяри, а иногда сама старалась навеки
запечатлеть в памяти его образ; словно оба предчувствовали, что это не
продлится долго. Вспомнив давний разговор с Ханой, она поняла, каково той
было расставаться с любимым. Иногда она представляла себя миссис Николь
Кьяри - матерью их детей, охраняющей семейный очаг, пока муж и дети живут
своей жизнью где-то за его пределами. А потом смотрела на звезды: слишком
высока цена, душевную жажду этим не утолить. Возможно, когда-нибудь она
встретит человека и... и ощутит, что может пожертвовать своими чаяниями.
Но - от этой мысли у Николь вдруг навернулись слезы на глаза - не сейчас.
Хана молча подставила плечо, когда Николь разрыдалась - резко, порывисто,
отчаянно всхлипывая. А после Николь долго мучил вопрос, плачет ли из-за нее
Кьяри.
К исходу пятой недели она почти не вылезала с мостика, намеренно
отгораживаясь от остальных, вновь и вновь прокручивая в памяти засаду,
предсмертный вопль Паоло, пересматривая все свои решения, безжалостно
отыскивая ошибки. А в сумрачные часы перед сном ломала голову: не лучше ли
было отправиться в небытие вслед за "Скитальцем". Теперь же члены экипажа
превратились в марионеток, отсчитывающих время; надо как-нибудь вывести их
из ступора. Две недели назад Николь взялась за пространное, велеречивое
письмо-монолог к отцу, словно исповедуясь перед присутствующим здесь
человеком. А сегодня, перечитав его, обнаружила, что в логичных с виду
фразах проскальзывает безумие. От этого открытия по спине побежал холодок,
она сгорбилась в кресле, поникнув головой, и уставилась на свое блеклое
отражение в фонаре. "Неужто у меня едет крыша? Ну и по фигу!" В раме
замаячило еще одно прозрачное лицо, и, обернувшись, она увидела парящего
рядом Андрея. Тот озабоченно сообщил, что Хана в научном катере отправилась
на вылазку.
- В последнее время она выходит ежедневно, на час как минимум. Я
спрашивал, с какой целью, а она отмалчивается.
- Хочешь, чтобы я с ней поговорила?
- Ты же командир.
Губы Николь скривились, но грубая мысль тотчас отступила. Командир
здесь действительно она. А это не только права и привилегии, но и
ответственность. Пора приступать к своим обязанностям!
- Если для подобных экскурсий есть разумный повод, то я обеими руками
за, - горячился Андрей. - Хотя и считаю, что она должна уведомлять нас. Мы
можем ей помочь. Откровенно говоря, я бы с радостью взялся за какое-нибудь
нужное дело. Но если это какой-то психоз...