"Юрий Кларов. Арестант пятой камеры" - читать интересную книгу автора

"Иркутский товарищ" оказался связным Сибирского подпольного комитета
(этот комитет, находившийся вначале в Томске, а затем перебравшийся в Омск,
после массовых арестов - в живых осталось лишь двое - летом 1919 года избрал
своим местопребыванием Иркутск).
Связной был направлен в Сиббюро и дожидался в Новониколаевске прихода
советских войск. Стрижак-Васильев виделся с ним накануне своего отъезда из
города. То, что он рассказал Парубцу, вселяло уверенность в успех операции.
Алексей, конечно, прав: Иркутск, и только Иркутск...
Действительно, если судить сейчас по архивным документам, обстановка,
которая сложилась в Иркутске к концу 1919 года, была исключительно
благоприятной. Местная большевистская организация, ставшая к тому времени
самой многочисленной в Сибири, не только полновластно руководила
партизанскими соединениями губернии, поддерживая с ними постоянную связь, но
и оказывала всевозрастающее влияние на политическую жизнь города,
напряженную и противоречивую...
После сдачи Омска Иркутск превратился во вторую столицу "всероссийского
правительства". Сюда переехали иностранные миссии, центральные учреждения и
колчаковский "совет министров". Здесь же находилась штаб-квартира
чехословацких войск в России. Сам Колчак, не желая покидать театра военных
действий, в Иркутск не поехал, но его поезд по мере отступления
белогвардейских дивизий медленно, но неуклонно приближался к новой столице,
и, когда красные вступили в Новониколаевск, поезд "верховного правителя" уже
находился в Красноярске.
Сюда, в этот поезд, стекались сведения с фронта и из новой столицы.
Отсюда ежедневно рассылались приказы, указания и директивы...
Уставшего от тщетных усилий хоть в чем-то навести порядок бывшего
присяжного поверенного и будущего юрисконсульта банка в Шанхае Вологодского
сменил на посту председателя "совета министров" бывший комиссар Керенского в
Кронштадте и будущий заключенный иркутской тюрьмы Пепеляев.
"...Признав необходимым - в тяжких условиях, переживаемых страной, -
образование власти гражданской, твердой в стремлениях к водворению
правопорядка, проникнутой единой волей к борьбе с большевизмом до
окончательного его искоренения и в этих целях внутренне объединенной, -
писал Колчак из своего поезда Пепеляеву в Иркутск, - я, зная вашу
несокрушимую энергию и стойкость в проведении мероприятий истинно
государственных, призвал вас на пост председателя Совета Министров...
С верой в светлое будущее нашей великой родины призываю всех ее верных
сынов сплотиться в настоящие тяжелые дни вокруг власти, полным моим доверием
облеченной".
Человек ограниченного ума, но действительно неограничейной энергии,
Пепеляев сразу же развил бурную деятельность, которая, как обычно бывает в
подобных случаях, началась с поисков виновных. Он добился предания суду
сдавшего Омск генерала, отстранил группу министров во главе с министром
иностранных дел Сукиным... Но, как острили отдыхавшие от русской смуты под
японским солнцем белоэмигранты, хотя Сукина из правительства и выгнали,
сукины дети все равно остались...
Правительство Колчака в Иркутске находилось в вакууме. Оно уже не могло
опереться на армию и вернуть былые симпатии сибирского кулачества. В нем
разуверились и союзники, и крупная буржуазия, и офицерство. Ничем кончились
и призывы к "общественности". Иркутские земские деятели, правые эсеры и