"Василий Степанович Клепов. Четверо из России ("Четверо из России" #2) " - читать интересную книгу автора

Димке, чтобы он крутился колесом по двору и утешал гостей Карла, он для меня
пойдет на все. Но мне не хотелось этого делать. А баронесса ждала и глядела
на меня так, будто я во всем виновен.
Я взглянул в покрасневшее лицо фрау, увидел ее плетку и подошел к
Димке:
- Слушай, в конце концов, нам здесь жить придется. Покажи им
какой-нибудь номер и пусть они убираются к черту! Тебе это ничего не стоит,
а они будут знать, что мы умеем такое, чего им и во сне не снилось.
- Ладно, Молокоед, если ты так хочешь...
Дубленая Кожа вышел из амбара и, подняв обе руки кверху, выкрикнул
слово, известное посетителям цирка во всех странах мира:
- Алле!
С лесенок амбара Димка бросился головой вниз и покатился колесом к
сараю, где стояли зрители. Там рывком остановился, и не знаю, что Димка
сделал, но немчики коротко рассмеялись. Потом Дубленая Кожа покатился
обратно к амбару.
Зрители были в восторге. Они аплодировали и кричали:
- Еще, еще!
Баронесса тоже повернула ко мне голову:
- Видерхолен!*
______________
* - Повторить! (нем.)

- Просят еще, - перевел я Димке.
Он постоял, подумал и улыбнулся:
- Объяви: номер называется "Судьба завоевателя".
Не успев разобраться в том, что сказал мне Димка, я крикнул:
- Дас шикзаль дес фроберер!
Этот номер достоин того, чтобы его описал самый лучший из писателей.
Димка направился к зрителям пружинящей, спортивной походкой, но вдруг, как
будто столкнувшись с препятствием, сделал бешеный скачок, потом
перекувырнулся, отполз немного, встал и бросился, как в пропасть, головой
вниз. Вот он уже вскочил, снова упал и, вытаращив глаза, пятился, смешно
изгибаясь и беспомощно вытягивая голову. Волосы у Дубленой Кожи упали на
лоб, и его челка чем-то напоминала сумасшедшего Гитлера. Зрители совсем
одурели от восторга, они хлопали и требовали:
- Бис! Еще! Еще!
И только баронесса поднялась с места, сквозь плотно сдвинутые губы
произнесла:
- Довольно, дети! Идите домой!
- Погуляли и хватит! - по-немецки, в тон ей, сказал Левка.
Баронесса ничего не ответила. Но когда киндеры покинули двор, крикнула:
- Я вас от этих штучек отучу! - и давай хлестать плетью меня и Димку и
Левку.
Мы немедленно убежали в амбар. Рассвирепевшая Птичка бросилась за нами,
и снова удары обрушились на наши головы.
Когда фрау загнала в угол обезумевшего от боли Левку и замахнулась на
него еще раз, Большое Ухо не выдержал и, прикрываясь руками, в ужасе
закричал:
- Ма-а-ма-а!