"Лиза Клейпас. Герой снов " - читать интересную книгу автора

самом отдаленном уголке распланированного на французский манер регулярного
парка.
- Уж точно не вас, - резковато откликнулась она. - А вы здесь зачем?
Он улыбнулся в ответ, сверкнув в темноте белоснежными зубами.
- Захотелось прогуляться.
- Буду признательна, если вы станете прогуливаться где-нибудь в другом
месте. Я надеюсь встретиться здесь кое с кем наедине.
- С кем же? - Сунув руки в карманы, он обогнул скамью.
- Уходите, Николай.
- Велите мне.
- Уйдите!
- Дитя, вы не можете приказывать мне в моем собственном поместье.
Николай остановился в нескольких шагах от нее. Он был высок - один из
немногих мужчин в Лондоне, на которых Эмме не приходилось смотреть сверху
вниз. У него были крупные руки и ноги и мощная поджарая фигура. Тень
скрывала его лицо, лишь желтый блеск глаз пронзал сумрак ночи.
- Я не дитя, я взрослая женщина.
- Верно, - мягко сказал Николай. Он окинул взглядом ее тонкую фигуру в
простом белом платье. Лицо Эммы, как всегда, было без румян и пудры. Волосы
необыкновенно красивого рыжего цвета, с бронзовыми и коричневыми отблесками
стянуты в тугой узел, но непокорные кудряшки выбивались, обрамляя завитками
лицо и шею.
- Вы сегодня прекрасны, - произнес он. Эмма рассмеялась:
- Не льстите мне. В лучшем случае меня можно назвать привлекательной,
и я это отлично знаю. Бесполезно втыкать в голову шпильки и сдавливать
ребра корсетом так, что едва возможно дышать. Поэтому я предпочитаю носить
сапоги с брюками и чувствовать себя удобно, как мужчины. Если уж ты
некрасива, то не стоит и стараться.
Николай не стал спорить, хотя у него было свое мнение насчет особой,
неповторимой привлекательности Эммы, которая всегда его завораживала. Она
была сильной и жизнерадостной, обладала смелым изяществом парусника с
высокими мачтами. В ее лице изысканно сочетались нежность угловатых скул,
сочный рот и золотая россыпь веснушек на переносице. Тонкая, длиннорукая и
длинноногая, она даже без каблуков была почти шести футов ростом. Николай
был выше ее всего лишь на какие-то два дюйма. Он часто представлял себе,
как идеально прильнет к нему ее тело, как обовьются вокруг него ее руки и
ноги...
Они подходили друг другу. Странно, что никто другой этого не видел, но
Николаю это стало ясно давно, еще с первой их встречи. Она тогда была
дьяволенком, взрывчатым комком. Неуклюжие руки и ноги... Буйные рыжие
кудри... Теперь, в двадцать лет, она превратилась в молодую женщину,
беспощадно искреннюю и прямодушную, что так оттеняло его собственную
скрытность и замкнутость. Она напоминала ему тех женщин, которых он знавал
в России: с пламенной душой... совершенно не похожих на этих европейских, с
рыбьей кровью, с которыми сводила его жизнь последние семь лет.
Понимая, что он ее оценивающе разглядывает, Эмма скорчила рожицу.
- Мне все равно, что я некрасивая, - заявила она. - Насколько я успела
заметить, красота доставляет кучу неудобств. А теперь, Николай, вам
действительно следует удалиться. Пока вы рядом, ко мне ни один мужчина не
осмелится подойти.