"Лиза Клейпас. И снова магия " - читать интересную книгу автора

все большей страстью; ее губы не выдержали и раскрылись под натиском. Он
мгновенно воспользовался открывшейся возможностью, прошелся языком по
гладкому ряду зубов, проник во влажную глубину рта. Придерживая ее голову,
он осторожно поглаживал волосы, а язык между тем проникал все глубже и
глубже в манящую влажность. Алина ахнула и крепче сжала его плечи, отвечая
так порывисто, что просто ошеломила его. Маккена длил поцелуй, стремясь
доставить ей как можно больше удовольствия, больше, чем можно было
выдержать. И хотя его опыт был невелик, таинственные порывы страсти уже были
знакомы ему. Он не был невинен. Но никогда не сталкивался с таким взрывом
эмоций и физического желания, никогда не подвергался прежде столь
обжигающему искушению... Оторвавшись от ее губ, Маккена зарылся лицом в ее
волосы, сверкающие в лунном свете.
- Зачем ты это сделала? - простонал он.
Алина коротко рассмеялась, и в этом звуке смешалось все - и любовь, и
боль.
- Ты - все для меня. Я тебя люблю. Я всегда...
- Стоп! - Он чуть-чуть встряхнул ее за плечи, чтобы она замолчала.
Проведя ладонями по ее рукам, заглянул в раскрасневшееся, сияющее лицо. -
Никогда больше не говори так. А если скажешь, то я уеду из Стоуни-Кросс.
- Мы вместе уедем. То есть сбежим, - быстро продолжала она. - Мы уедем
туда, где никто не найдет нас...
- Господи Боже мой, ты сама-то веришь в то, что говоришь? Это безумие!
- Почему безумие?
- Ты думаешь, что я позволю вот так разрушить твою жизнь?
- Я принадлежу тебе, - упрямо сказала она. - И сделаю все, лишь бы быть
с тобой.
Она верила в то, что говорила, Маккена читал это по ее лицу. Это
разбивало ему сердце и вместе с тем приводило в бешенство. Какого черта,
ведь она знала, что между ними непреодолимая преграда, и не желала считаться
с этим. Он не мог оставаться здесь, пребывать в постоянном искушении,
понимая, что, если поддастся ее чарам, это погубит их обоих.
Держа ее лицо в ладонях, Маккена провел большими пальцами по контуру ее
губ, коснулся бархатистой щеки. И, стараясь скрыть чувство благоговения,
проговорил с нарочитой небрежностью:
- Сейчас тебе кажется, что ты любишь, но пройдет время, и ты забудешь
меня. Я бастард. Слуга, причем даже не старший слуга...
- Ты моя половинка.
Потрясенный ее словами, Маккена прикрыл глаза. Он ненавидел себя за
испытанный в тот момент прилив радости.
- Черт побери! Ты сама делаешь все, чтобы я не смог остаться в
Стоуни-Кросс.
На мгновение Алина отстранилась от него, со щек исчез румянец.
- Нет. Не уезжай. Прости. Я больше не буду ничего говорить. Пожалуйста,
Маккена, ты останешься, правда?
Внезапно он ясно ощутил нестерпимую боль, которую придется испытать в
тот миг, когда он потеряет ее... смертельную рану, которая будет долго
кровоточить. Алине девятнадцать... У них есть еще год, может быть, меньше.
Затем для нее откроется весь мир, а он превратится в досадливую обузу. Или
хуже - она станет стыдиться его и заставит себя забыть эту ночь. Она не
захочет вспоминать, что говорила помощнику конюха на балконе в лунную ночь.