"Лиза Клейпас. Рождество Желтофиолей" - читать интересную книгу автора

сомнения, Натали была права - в Ханне не было ничего таинственного. Она
также не обладала знатным происхождением, каким бы то ни было приданым,
особой красотой или способностями и навыками, которые могли бы ее хоть
как-то выделить. И кроме Блэндфордов у нее не было связей в высшем обществе.
Но у нее было доброе сердце, острый ум и приятная внешность. И у нее была
мечта, вполне достижимая мечта - иметь собственный дом и семью.

Ханны знала, что в привилегированном мире Натали люди не рассчитывали
найти в браке счастье и любовь. Но она больше всего желала, чтобы Натали
выбрала мужа, с которым могла бы разделить интересы ума и сердца. А в данном
случае она пока сомневалась, есть ли вообще у Рэйфа Боумена сердце.

Глава шестая

Пока Уэстклиф с лордом Блэндфордом курили сигары, Рэйф уединился с
отцом для разговора с глазу на глаз. Они направились в библиотеку, большую и
красивую комнату, высотой в два этажа, с полками красного дерева, вмещавшими
более десяти тысячи томов. Вровень с книжными полками в нишу был встроен
буфет.

Рэйф с благодарностью отметил, что на его мраморной поверхности была
выставлена батарея бутылок и графинов. Чувствуя потребность в чем-то более
крепком, чем портвейн, он нашел графин с виски.

- Двойной? - предложил он отцу. Тот кивнул и одобрительно хмыкнул.

Рэйф ненавидел разговаривать с отцом, так было всегда. Томас Боумен
принадлежал к тому типу людей, которые все решали за других, полагая, что
они знают их лучше, чем те знали самих себя. С самого раннего детства Рэйфу
приходилось терпеть, когда ему рассказывали каковы его мысли и желания, а
затем за них же и наказывали. Было почти не важно, сделал ли он что-то
хорошее или плохое. Все зависело от того, в каком свете его отец решал
относиться к его поступкам. И всегда над ним висела угроза отца лишить его
наследства. В конце концов, Рэйф все проклял и отказался от наследства. Он
сам сколотил свое состояние, начав практически с нуля.

Теперь встреча с отцом происходила на его собственных условиях. Рэйф,
безусловно, хотел часть семейного бизнеса в Европе, но не собирался
продавать за это душу.

Он передал виски отцу и сам сделал глоток, позволяя мягкому, душистому
напитку перекатываться на языке.

Томас сел в кожаное кресло перед огнем. Хмурясь, он поправил парик,
съезжавший весь вечер.

- Ты бы мог завязать его шнурком под подбородком, - невинно предложил
Рэйф, заслужив в ответ свирепый взгляд.

- Твоей матери он нравится.