"Михаил Клименко. Ледяной телескоп (Авт.сб. "Ледяной телескоп")" - читать интересную книгу автора

пробрался на солнечную сторону. И здесь сразу же наткнулся на коричневый
портфель. Я подумал о тех двух, которые убежали, как только на берегу
появился циклопический автомобиль. Но едва ли портфель бросили они.
Я немедленно вернулся к исполину и Кобальскому.
- Ну вот что, Станислав Юлианович. Телескоп мы доставать не будем, пока
не узнаем, что здесь произошло несколько дней назад, - сказал я. - Недавно
здесь произошла катастрофа?
- Да ничего тут не произошло, - спокойно ответил Кобальский, - и не
надо так шуметь. А телескоп пора уж доставать! Время не терпит.
- Нет, он доставать его не будет! - твердо сказал я. - Мне, Кобальский,
еще у глиняного холма следовало выяснить, что вы замышляете, что
затеваете.
- Я должен его достать, - возразил мне исполин. - Нельзя себе
позволить, чтоб уникальный инструмент разрушился в морской воде. И ты,
Максим, напрасно чего-то боишься. Да, у страха глаза велики... Я же на все
это смотрю несколько иначе. Ведь я, без ложной скромности, так силен, что
сумею постоять и за себя и за тебя.
Он поднялся. Осторожно, так, чтоб рубашкой или брюками не задеть нас,
быстро разделся и пошел в море. Я сел в тень его гигантской одежды, чтоб
оттуда наблюдать за ним.
Оставляя за собой волнистый, бурлящий след, он уходил все дальше и
дальше по медленно понижающемуся дну. Как только он вошел в воду, я ощутил
острую свежесть в ногах, и чем дальше он уходил, тем выше по моему телу
взбиралась прохлада, словно накатывала снизу странная холодная тень. Зайдя
в воду по грудь, он поплыл, и я ощутил бодрость и прилив свежих сил.
Где-то перед горизонтом он проплыл к югу, на плаву остановился, посмотрел
в сторону далекого берега. Другим, его неплотным зрением я видел (как
будто бы и не так далеко из-за особенности его зрения, но и в то же время
далеко), видел на берегу циклопический автомобиль и то место, где были мы
с Кобальским.
- Примерно здесь... - сказал мне Кобальский. - На том месте и пусть
поныряет.
- Там глубоко? - спросил я.
- Нет, для него не так глубоко. Не больше двухсот метров.
- На такой глубине его ведь раздавит. И кстати, я все хотел спросить,
почему исполин не разваливается, когда ходит? Ведь тело с такой массой
должно иметь совсем не такие опоры-ноги - более толстые и мощные.
- Потому что упругость его тела огромна, совсем не такая, как, скажем,
у тебя... И она скорее не структурного свойства, а функционального. Здесь
происходит некоторое по внешней видимости как бы нарушение строгих законов
механики... Как образование формы нового тела при масс-голографическом
копировании, так и закладка его глубокой структуры проходят, как я считаю,
сложный ряд превращений от стадии обычной плотности исходного вещества к
стадии вязкой упругости. И упругость достигается тем большая, чем больше
время экспозиции. Чем глубже структурированне, тем большую глубинную
энергию вещества, из которого копия состоит, высвобождает та энергия,
которая была затрачена на создание масс-голографической копии... То есть
от времени экспозиции и качества исходного материала, взятого на создание
копии, зависит и время действия... Ну ее нестарения, или продолжительности
жизни... Ты извини. Не время сейчас об этом говорить, некогда...