"Михаил Клименко. Ледяной телескоп (Авт.сб. "Ледяной телескоп")" - читать интересную книгу автора

Голос его исчез. Он положил трубку. Раздосадованный, я снова лег спать.
Долго ворочался с боку на бок. Сон не возвращался. Я лежал с открытыми
глазами и думал, вспоминал, что мне известно о Кобальском.
В наши края он приехал недавно. Кроме фотографии, он еще интересовался
голографией. Один из приятелей как раз на днях говорил мне, что Кобальский
сделал какое-то эпохальное открытие. Я, как и многие другие, этим устным
сведениям о какой-то голографии серьезного значения не придавал.
Минут через сорок, когда я уже снова засыпал, опять раздались звонки.
Я, словно оглушенный, тупо слушал далекий телефонный трезвон и не
поднимался. Скоро телефон звонить перестал...
Как я узнал много позже, это и был звонок от дяди Станислава.



2

Не знаю, сколько прошло времени после телефонного звонка, на который я
так и не отозвался.
Кто-то настойчиво, негромко стучал в дверь. Я открыл глаза. Было раннее
утро. Я вскочил с постели, выбежал в прихожую.
- Кто там? - раздраженно спросил я.
- Открывай, Максим!
- Это еще кто? - удивился я.
- Дядя Станислав, кто еще может быть!
- Вы приехали?!. - Я торопливо открыл дверь.
Перед порогом стоял коренастый мужчина. Он был настолько толст, что у
меня на миг даже возникло опасение: сможет ли он протиснуться в дверь. Его
обтягивал зеленый в белую полоску костюм - сам по себе обширный, но тесный
для своего владельца.
Обняв меня, он принялся восклицать:
- Максим!! Так вот ты какой!.. На-ка чемодан, волоки. Вот так парнище:
в два раза выше меня!..
- Я ждал звонка, а вы сами приехали... - радостно лепетал я.
- Вот, из Ашхабада проездом в Хорезм, - говорил он, широко улыбаясь,
шумно распинывая в прихожей обувь. - Ух, устал!.. А дома никого? Один!
Спешу, Максим. Спешу, как мелкий бес на шабаш. В Хорезм, в Хорезм!..
Внешний вид дяди Станислава, его бодряческая манера держаться на
некоторое время смутили и даже разочаровали меня. Размышляя о его почти
квадратной фигуре и о неимоверных складках на загривке, я следовал за ним.
Дядя погрузился в хилое, жалобно заскрипевшее кресло.
- Ах, ты и вымахал, юноша! - улыбаясь, восторженно глядя на меня,
хлопнул он по подлокотникам широченными ладонями. - Двенадцать лет ведь не
видались? Как хоть вы тут живете?
Я сел на диван, зажал руки между коленями, зевнув, сказал:
- Ничего... живем нормально. Володя дня через три приедет. Отец с
матерью позавчера к тете Альбине уехали... А у меня каникулы начались...
- Ну вот что! - шлепнул, как припечатал, дядя ладонью по подлокотнику.
- Марш спать! Я смотрю, ты только и знаешь зевать. Вот и будем сидеть да
зевать.
- Да я ведь тоже почти всю ночь не спал. Один тут привязался звонить.