"Александр Климов. Сельва ("Искатель", 1987, № 5)" - читать интересную книгу автора

зажигательной смесью в полицейский бронетранспортер. Это послужило
сигналом для избиения демонстрантов. До сих пор я не могу без ужаса
вспоминать события того вечера. Свист дубинок и стальных прутьев, газовые
бомбы, выстрелы, озверевшие лица и пустые глаза молодчиков из
"военизированной молодежи"...
Очнулся я в полицейском участке, весь в крови, со сломанной рукой.
Меня приволокли в комнату допросов, где за дубовым столом улыбался
толстый добродушный полицейский с нашивками капитана:
- Проходите, садитесь, не стесняйтесь, - сказал он, протягивая мне
сигареты. - Только предупреждаю: если вы решите меня убить, не планируйте
воспользоваться стулом. Он крепко привинчен к полу!
Полицейский захохотал, очень довольный своей шуткой. С трудом
вернувшись к серьезному настроению, он приказал принести мои вещи.
К моему глубочайшему удивлению, из кармана моего пальто проворные
руки сержанта вытащили... бутылку с зажигательной смесью.
- Не очень-то хорошо жечь бронетранспортеры, - заметил капитан.
- Вы ее подложили! - крикнул я.
- Конечно, - сразу согласился толстяк полицейский. - Только, кроме
вас и меня, никто об этом не знает. Однако, бутылка может исчезнуть, если
вы согласитесь дать небольшую информацию по вашему движению. В этом случае
сержант ничего не видел.
Сержант в подтверждение этих слов надвинул на глаза фуражку и
захрапел.
Предательство - самый тяжкий грех. Я считал так тогда, считаю так и
теперь. Поэтому я здесь - в сельве...
Прошли годы. Из памяти исчезли даты, имена, а страх остался.
Скорее бы конец.


Капрал Пихра

Скорее бы конец.
Третий день бредем через джунгли, ориентируясь по редким солнечным
лучам, пробивающимся сквозь сросшиеся кроны деревьев.
Най опирается на суковатую палку как на костыль. Рана воспалилась, и
правая нога почти не сгибается. Его трясет лихорадка, но он по-прежнему
зорок и подозрителен. Только благодаря ему нам вовремя удалось избежать
встречи с двумя монстрами, рыскавшими по джунглям в поисках поживы.
Арвин все чаще падает, и мне приходится поддерживать его. Еще
день-два, и он не сможет идти.
Меня тоже пошатывает от голода. Галеты кончились, а съедобных плодов
почему-то не попадается.
Как же я оказался здесь? Отчего обрек себя на страдания? Есть ли
смысл во всем происходящем? Да и что, собственно, происходит с миром и со
мной, как его крохотной частичкой? Кто сможет ответить на эти вопросы?
Арвин? Нет. Если бы он мог это сделать, то не полз бы сейчас рядом.
Сельва?.. Она, конечно, знает. Ведь это она - машина перерождения и
замаливания грехов. И только каждому из нас известно, как велики эти
грехи.
Почему я не отрубил руку, бравшую деньги лейтенанта-инструктора