"Григорий Климов. Имя мое легион (роман)" - читать интересную книгу автора

рассказывают по очереди что-нибудь интересное. Правда,
большинство рассказывали, как они по тюрьмам сидели.
- И вы тоже сидели? - в первый раз раскрыла рот монна
Нина, явно желая сказать гостю какую-нибудь колкость.
- Нет, я попал в госпиталь с фронта.
- Но ведь вы же вывалились из грузовика?
- При бомбежке. Половина вывалилась мертвыми.
- А-а...
- В общем, решил я рассказать "Песнь о Нибелунгах". В
таких случаях, как говорят артисты, нужно найти духовный
контакт с аудиторией. Потому рассказывал я так: "А под тем
деревом, величиной с Кремлевскую башню, чудовище такое сидит,
по паспорту змием называется. Сидит, а изо рта у него туды-сюды
пламя полыхает, как "катюша" стреляет. Хвостом кругом лупит,
как бронепоезд изо всех орудий". Рядом умирающие лежали. Так
даже они пооживали и слушают.
- Попробуйте печенье,- предложила хозяйка дома. Гость
попробовал и вспомнил те фронтовые сухари, которые нужно было
разбивать прикладом.
- В госпитале все раненые, как правило, разговаривают
друг с другом на "ты",-продолжал Борис.-А как начал я сказки
рассказывать, со мной вдруг на "вы" перешли. А политруку
тыкают: "Эй, ты..."
Нина посматривала то на отца, то на мать и откровенно
позевывала.
- Там был один лейтенант-зенитчик. Все знали, что он
умирает. И он знал. Однажды ночью посылает сестру и просит меня
прийти. Приковылял я на костылях, а он, как ребенок, просит:
"Расскажи что-нибудь..." А от Него уже смертью пахнет.
- Разве смерть пахнет? - спросила Нина.
- Да, иногда. У него была газовая гангрена.
- Что же вы ему рассказали?
- Надо человеку смерть облегчить. Сказал, что храбрые
солдаты не умирают, а попадают на небо. Фантазировал как мог
про царство небесное. Так он и умер у меня на глазах. Но со
счастливой улыбкой.
- Я видела, как одна моя подруга рожала,- задумчиво
сказала Нина.- А вот как люди умирают - этого я еще не видела.
- Нина, как тебе не стыдно,- сонно проскрипел Кики.
- Потом политрук хотел сделать мне за это выговор, так
солдаты его чуть костылями не убили,- вспоминал Борис.-Так я
узнал силу человеческого слова. Иногда оно сильнее смерти.
Потом я стал писать во фронтовых газетах. Так из
инженера-механика я стал инженером человеческих душ.
Ознакомившись с биографией гостя, Милиция Ивановна решила
показать и себя и села за пианино. После двух фальшивых
аккордов она заявила, что пианино расстроенное, и взялась за
гитару. Пока мама бренчала на гитаре, папа убирал со стола.
Поджав ноги, Нина сидела на диване, как скромный и
благовоспитанный ребенок. Округлое миловидное лицо с большими,