"Николай Климонтович. Конец Арбата (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Николай Климонтович

Конец Арбата

ПОВЕСТЬ

Недели две я здесь не был. Не заходил с Никитского в вонючую
приземистую, будто горбатую, арку, не попадал в пропахший помоями темный
дворик-колодец, не шел наискось к неприметной кривой дверце в углу, ведущей
в знакомый облупленный подъезд - с тыла, не поднимался на пролет по щербатым
каменным ступеням и не спускался на пролет, с тем чтобы выйти к Кисловским
переулкам уже через парадное. Нырял я в этот проходняк без особой нужды,
срезая-то всего полторы сотни метров, когда б пришлось обходить дом по краю
площади, все лишь из сладкого чувства причастности, ведь хитрый этот путь
мог знать только старожил...
Да-да, не больше двух недель. И - задохнулся: всегда казавшийся мне
очень большим дом, поставленный задолго до революции, задом приткнутый к
другому такому же, а фасадом глядевший на Арбатскую площадь, вдруг исчез -
как отрезали. Исчез целиком, без следа и остатка, и на его месте оказалась
ровная и на удивление небольшая, уже заасфальтированная площадка, на которой
теперь парковали автомобили. А ведь это был исторический дом, некогда
возведенный на участке князей Шаховских; в разные годы здесь кто только не
жил - советский драматург Афиногенов, Михаил Чехов, директор консерватории
Сафонов, в подвале располагалось Общество слепых, на первом этаже -
Коммерческий суд, на других - меблированные комнаты, а угол с бульваром
занимала кухмистерская
"Русское хлебосольство", принадлежавшая, понятное дело, некоей
Берте Ауэр; при большевиках дом превратился в скопище кромешных
коммуналок, а над фасадом засияла реклама Госстраха... А теперь дома не
стало. Ясно было, что градоначальство готовится к одному из своих торопливых
топорных празднеств и дом отчего-то помешал ему, портил вид, что ли. Но то,
что для чиновников было лишь обветшалым расселенным жилищным фондом, для
меня оставалось полно жизни, пусть и прошедшей. Увидев вдруг это осиротелое
место, я испытал чувство, будто занес ногу над провалом, над обрывом
времени. Как просто и вмиг, оказывается, исчезают не только любимые вещи и
любимые люди, но целые маленькие миры, в которых варились и плавились судьбы
родов и семейств. Теперь мне оставалось лишь каяться: отчего ж, совершая
время от времени из несколько механической ностальгии маленькое путешествие
сквозь этот двор, я едва поднимал глаза к знакомым окнам, не задерживаясь на
своем бестолковом бегу, не подышав напоследок давними знакомыми запахами?
Спохватываемся, лишь когда теряем...

1

Впервые меня привел в этот дом отец, прихватил в гости - он всегда был
любитель навещать родственников. Благо идти было от
Грецевец до Арбатской - шаг. Здесь, в коммуналке, в одной большой
комнате на шестерых, ютилось родственное нам семейство
Щикачевых - случайно выпавшая из костра советской истории веточка.
Родственное дальне - мой отец приходился по женской линии внучатым