"В.Климов. Караванный бунт (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Добирались до дому без малого месяц. Логвин три пары лаптей стоптал
по дороге. Три месяца работал, а и трех копеек в семью не принес. Все
тридцать рублей, что, говорят, следовали Логвину, пошли на оброк барыне.
Еще и шапку на еду променял да на переправе отдал перевозчику огниво.
Мужики, конечно, радовались известию о воле, но на душе у них все же
было тревожно: каково-то господа с этой волей повернут? Ведь они с
мужиками что хотят творят. Вон мельник из Веселухи рассказывал, что
тамошний барин своему гостю заморскому, какому-то австрияку, подарил
ковер, а в придачу - мастерицу-золотошвейку Настасью Радостеву. Ежели,
мол, нравится тебе, друг заморский, эта пермячка, так бери с богом, у нас
такого добра - пруд пруди, мы их и не считаем! И то правда - много
пермяков, по Иньве-реке мужиков, сказывают, семнадцать тыщ, а баб, верно,
вдвое больше.
В Ёгве у земской избы собралась толпа. Логвин протолкался вперед.
Посреди толпы, одетый по-праздничному в хороший тулуп, в бараньей шапке на
голове, в белых пимах на ногах, мужик из посада Тимофей Петров истово
говорил:
- Обманут они нас! Вот увидите, обманут!
Этого старика знала вся волость.
Живет Тимофей Петров с двумя сыновьями. Жена у него померла, оставив
ему пятерых сыновей. Но одного приказчик сдал в рекруты, и тот погиб
где-то на Кавказе, другой умер в караване, третьего вместе с семьей барин
перевел в рудничный поселок углежогом, так что при отце остались только
двое. Тимофей мог бы жениться во второй раз, да не женился. Живет он
справно, не курит, не бражничает, много работает по плотницкой части.
Беднота Тимофея Петрова уважала, а начальство, приказчик и те, кто
побогаче, не любили за то, что резал им всем правду в глаза. Однажды
Тимофей увел из куреня* артель, рубившую дрова для завода. Приказчик Яков
Кириллович крепко было за него взялся, да ничего у него не вышло...
_______________
* К у р е н ь - делянка в лесу, предназначенная под вырубку.

- Получим землю, будем свой хлеб есть, - сказал какой-то мужик.
- Ты сначала получи ее, тогда и радуйся. - Тимофей понизил голос: -
Вот что я вам, мужики, скажу. Нам не настоящую волю привезли. Один
знакомый сегодня из Кудымкара приехал, там уже волю объявили. Да только
это не царский манифест, а грамота, барами написанная, и сказано в ней,
что надо по-старому на помещиков работать. Мужики, не поддавайся на обман,
будем стоять, чтобы настоящий манифест объявили. Так и скажем: хотим быть
под царем! Царским-то крестьянам хорошо, у них и подать небольшая, и с
караваном их не гоняют.
Зазвонили колокола. Праздничный перезвон их возвещал о важном
событии. Все, кто был на площади, плотнее придвинулись к церковной
паперти.
На паперти, кроме попа, стояли незнакомые чиновники и офицер в
эполетах. В толпе говорили, что офицер прислан от самого царя, следить,
чтобы местное начальство чего не напутало.
Самый важный приезжий чиновник достал бумагу, держа, словно икону,
показал народу и передал священнику. Звон кончился, и священник громко
стал читать.