"Олег Клинков. Странные птицы" - читать интересную книгу автора

Я спустился в подвал, провонявший гнилым деревом и заплесневелым
тряпьем, там раньше было бомбоубежище. Миновав несколько дверных проемов,
вошел в комнату, служившую когда-то туалетом, и, привязав сверток к трубе,
спустил его в унитаз. Только успел вернуться в комнату и лечь на диван,
как в дверь забарабанили.
Я не смог заставить себя подняться, и полицейские ввалились, высадив
дверь. Их было человек семь, в одинаковых черных плащах, с одинаково
сытыми, лоснящимися лицами. Потом в комнату втолкнули Марию. Она была в
одном нижнем белье и вся в кровоподтеках. Побагровевшая левая рука ее
неестественно болталась, как будто была без костей. Мария оперлась о стену
и так стояла. Слезы текли по ее лицу.
- Боже, боже, боже, - бессмысленно повторял я, не в силах подняться с
дивана.
Один из полицейских, рыжий конопатый верзила, выволок меня на
середину комнаты.
- Где Ящик, скотина? - спросил другой полицейский, холеный с золотыми
крестиками в углах воротника. А рыжий ударил меня ногой в пах.
- Какой ящик? - прохрипел я, корчась на полу. - Не знаю...
- Не знаешь? - рыжий схватил меня за волосы и поставил перед собой. -
Не знаешь, животное? - он начал трясти мою голову. - Разве дружки тебе не
рассказали, а? Ящик, чтобы с Птицами разговаривать...
Я не видел, что произошло в следующее мгновение: все кружилось перед
моими глазами после тряски. Рыжий упал. Еще несколько секунд он стонал и
ворочался, хватаясь своими огромными конопатыми руками за ножку стола, а
потом затих.
- Где Ящик, который тебе дала эта шлюха? - спросил холеный, кивнув в
сторону Марии.
- Она мне ничего не давала, - ответил я. Мне было страшно, но я не
мог ничего сказать при Марии. - Я почти не знаю ее.
- Разве она не твоя подружка? - спросил хозяин. - Мне говорили, что
вы каждое утро виделись. Разве вы не заодно?
Я молчал.
- Быстрее, - сказал один из тех, что остались у двери.
- Отвечай, ты, свинья! - закричал холеный и ткнул меня кулаком в
лицо.
- Нет, - чуть слышно прошептал я. - Я почти не знаю ее.
- Почти не знаешь? - холеный удовлетворенно осклабился. - Ну тогда
убей ее, если сам хочешь жить, - и, резко выдохнув, обдал меня слюной и
тошнотворным запахом. - Ну! Дайте ему пистолет.
Кто-то сунул мне в руки черный револьвер.
- Стреляй! - сказал холеный. - Ну! Стреляй!
Я посмотрел на Марию. Она чуть подалась вперед, глаза у нее стали
совсем сухими. И вдруг я понял, что это был ее единственный шанс. Поднял
револьвер двумя руками перед собой и нажал на спусковой крючок. И все
нажимал и нажимал на него, уже теряя сознание, и смутно видел, как темное
пятно, там, у стены, медленно сползло вниз. Я упал от толчка в спину. Мой
мозг автоматически фиксировал удары, но боли я не чувствовал, нажимал на
собачку уже замолчавшего револьвера...