"Варвара Клюева. Совершенное убийство" - читать интересную книгу автора

подозрений и укажет в свидетельстве о смерти диагноз "острое пищевое
отравление". Если не повезет - что ж, доступ к яду и возможность им
воспользоваться имели семь человек, а мотив... Мотив, если копнуть, всегда
найдется.
Самоуверенные непогрешимые начальники имеют обыкновение душить в
зародыше всякую инициативу, исходящую от помощников, а если у помощника
такая честолюбивая и целеустремленная супруга, как Вера Линдер, такая линия
поведения может оказаться весьма чреватой...
Или возьмем, к примеру, Сару Гудмен. Если верить намекам, Сара
относится к священному институту брака без должного пиетета, а супружескую
верность считает забавным пережитком. Злые языки поговаривают, что пару лет
назад ее хищный нежный взор частенько останавливался на импозантном и тогда
еще холостом соседе. Но, разумеется, такой высоконравственный субъект, каким
был Квентин Абердин, не мог попрать общественную мораль и обмануть доверие
доброго друга Тома Гудмена. А отвергнутые женщины, как известно, склонны к
мстительности. Впрочем, и у непогрешимых людей иногда случаются минуты
слабости. Не исключено, что благородный Абердин в такую минуту не справился
с икушением... Тогда мотив появляется уже у добрго Томаса.
А Анна и Альберт Галлуэи? Друг детства - это очень трогательно, но не
он ли чаще всего бывает свидетелем наших юношеских ошибок, включающих порой
весьма серьезные проступки? Несколько жителей Сан-Феличано как-то уж очень
подчеркнуто удивлялись той горячности, с которой Альберт Галлуэй всегда
торопился принять сторону друга - даже в самом пустячном споре. Если
присовокупить к этому желание Альберта выставить свою кандидатуру на выборах
в Конгресс и известную бескомпромиссность покойного окружного прокурора,
картина получается довольно любопытная...
Да, на судебном процессе у защитника миссис Абердин было бы много
козырей, если бы ей все-таки рискнули предъявить обвинение в убийстве мужа.
На редкость умная женщина! Но один существенный изъян в ее замысле все же
имелся. Когда она обнаружила его, изменить ничего уже было нельзя - мистер
Абердин благополучно покинул юдоль скорби. А Лора, к своему ужасу, поняла,
что состояние ее нервов не позволит ей выдержать полицейский допрос. Те
жалкие крохи душевных сил, которые еще оставались у нее после двухлетнего
сосуществования с несгибаемым Квентином, ушли на претворение в жизнь плана
по его ликвидации. Даже сильному, хладнокровному человеку с крепкими нервами
понадобилось бы немало самообладания, чтобы развлекать гостей, не показывая
вида, что один из присутствующих обречен на скорую и довольно мучительную
смерть. Что уж говорить о хрупкой надломленной женщине!
Итак, положение Лоры почти безнадежно. Любой опытный полицейский с
первого взгляда разглядит ее виновность. Любое, даже самое незначительное
давление неизбежно приведет к тому, что она сломается. Неужели спасения нет?
Лора в панике перебирает все варианты и вспоминает о знаменитом адвокате.
Если кто и способен отвести от нее беду, то только он, Мерри Пейсон.
Но даже я не мог ограждать ее от полиции вечно. Под моим нажимом Лора
потеряла контроль над собой, что дало мне возможность пригласить врача и
получить отсрочку, но ни я, ни Вальтер не всемогущи. Рано или поздно
прокуратура заставила бы нас выдать местонахождение миссис Абердин. Скорее
рано, чем поздно... Лора не успела бы прийти в себя. Во всяком случае, не
настолько, чтобы стойко держаться на допросе, который мог длиться и час, и
два, и три. Тогда, имея ее признание в убийстве, прокурор сделал бы из меня