"Варвара Клюева. Черный ангел" - читать интересную книгу автора

с одной стороны Москва-рекой, а с другой - железнодорожными путями, в
фабричную зону, застроив его заводиками, фабриками, складами и рабочими
общежитиями. Позже, когда Москва начала бурно разрастаться и близость
района к центру стала ценным преимуществом, часть заводиков с фабриками
вывезли на окраины города, а освободившиеся помещения передали чиновникам.
Здания подновили, кое-где сделали внутреннюю перепланировку, на дверях
понавешали табличек с аббревиатурами всевозможных комитетов, бюро и
ведомств, но с архитектурным убожеством бороться не стали - на такие
излишества у советской власти никогда не хватало денег. Еще позже, когда
на смену плановой экономике пришел дикий рынок, комитеты, бюро и ведомства
спешно приватизировали свои площади и начали потихоньку сдавать их в
аренду, а то и продавать новорожденным коммерческим и прочим частным
фирмам. Вот новые хозяева - уж те развернулись вовсю. Бригады строителей
из Турции, Болгарии, Югославии денно и нощно трудились в старых стенах,
создавая вполне европейские интерьеры. Улочка запестрела вывесками
магазинов, салонов, игорных залов, мастерских и обменных пунктов. Но на
радикальную перемену экстерьера и у новых хозяев не хватило денег, а может
быть, вкуса. Свежевыкрашенные фасады, как были, так и остались уродливыми.
За одним исключением. Кому-то все же достало средств и эстетического
чутья, чтобы снести безобразную двухэтажную коробку бывшей фабричной
конторы и выстроить на старом фундаменте симпатичный особнячок.
В ту минуту, когда кофейно-молочная "шестерка" сворачивала с
вокзальной площади, с крыльца в дальнем торце особняка спустился молодой
человек в голубом джинсовом костюме. Убрав ключи в кармашек, он повесил
сумку на плечо, и зашагал в том же направлении, в каком двигалась машина.
Вдали свистнула первая электричка.
Улочка имеет форму запятой. Недалеко от особняка хвостик запятой
довольно резко изгибается, расширяется и вливается в съезжую площадь,
откуда можно выехать на набережную, подняться на мост, переходящий в
широкую магистраль, или свернуть в переулок, вернее, тупик, ограниченный
бетонным забором вокруг железнодорожных складов.
Сразу за поворотом, непосредственно перед въездом на круг, стоял
старый побитый "Москвич". Парень, сидевший впереди на пассажирском месте,
нервно крутил в руках брелок и, притопывая, напевал старую песенку, вторя
включенному радио:
- Папа, подари, папа, подари, папа, подари...
- Накаркаешь! - перебил его другой парень, по-видимому, водитель. В
данный момент он стоял позади "Москвича" и открывал багажник. Из-за
поворота донесся шум мотора.
- Пригнись! - крикнул второй парень первому, ныряя в салон.
Впереди показалась "шестерка". Когда расстояние между ней и
"Москвичом" сократилось до нескольких метров, она неожиданно вильнула,
выехав на встречную полосу, и приблизилась к "Москвичу" вплотную. Дверца
со стороны водителя "Жигулей" открылась.
Молодой человек в джинсовом костюме вышел из-за поворота, и в тот же
миг незримая сила ударила его в грудь, оторвала от тротуара и швырнула
через кусты о бетонный забор. И, словно посчитав, что этого недостаточно,
сбросила на голову бедняги увесистый тюк.