"Ричард Кнаак. Книга дракона (Dragonrealm Origins-3) " - читать интересную книгу автора

берегу, оказалось недостаточно, чтобы вновь обрести привычку к нормальной
еде.
За все время их пребывания здесь Забена почти не рассказывала о себе.
Она призналась, что видела Уэллена раньше - во время его полета с
искателями - и намеревалась спасти его от птичьего народа, которому
большинство людей не доверяет, но судьбе было угодно, чтобы спасение
произошло при несколько неожиданных обстоятельствах.
Уэллен, конечно же, не стал безоговорочно верить ее рассказу, как не
поверил и кое-чему другому. Ее объяснения по большей части становились
уклончивыми и изворотливыми, когда она подходила слишком близко к тому,
что, по его предположениям, должно было быть правдой. Озадачивало лишь,
что, попав сюда, он перестал чувствовать опасность. Он наслаждался чувством
покоя в присутствии чародейки - конечно, в той мере, в какой мог бы
оставаться спокойным любой мужчина в присутствии такой женщины. Но все же
ее уловки не представляли собою какой-либо угрозы. В отличие от всего
остального Драконьего царства.
Волшебница ни словом не обмолвилась о Сумраке-, и поэтому Уэллен
предпочел и далее не распространяться о времени, проведенном в гостях у
чародея. Определенной причины тому не было, просто в некий момент он решил,
что так будет лучше.
Мысли его начали было уноситься вдаль, но тут чаша едва не
выскользнула из пальцев. После всех событий прошедшего дня Уэллен был
вымотан до предела. Не помог даже отдых, предоставленный Сумраком: в его
жилище ученый постоянно ворочался и просыпался, ощущая на себе взгляд
хрустальных глаз.
- Давай ее сюда, - сказала Забена, принимая чашу у полусонного
ученого. - Ты выглядишь усталым.
- Я и чувствую себя усталым.
Но, может быть, это чувство возникло слишком уж внезапно? Он подумал
было, что в еду или питье могло быть что-то подсыпано, но отсутствие
тревожного предчувствия сделало его благодушным. Теперь неопытный колдун
размышлял, не могли ли новые способности подвести его. Что, если его
опоили, не желая принести вред?
Уэллен наморщил лоб. Мысли совсем перепутались.
Мягким прикосновением волшебница заставила его опуститься на шкуры. Но
эффект вышел прямо противоположный ожидаемому: ее приближение заставило
усталого ученого очнуться от дремы. На миг взгляды их встретились. Забена
смотрела на него, словно увидела нечто новое. Губы ее раздвинулись, и она
шепнула:
- У тебя требовательный взгляд, Уэллен Бедлам. Чего же он требует?
- Сна, - отвечал он заплетающимся языком. Кошачьи глаза волшебницы
расширились, и ученый едва удержался от хитрой улыбки. Если она надеялась,
что заставила его потерять бдительность, значит, плохо его знает.
И он тут же заснул. Последним, что запомнилось ему, было разочарование
в глазах волшебницы, глядевшей на него, сложив руки на груди.
Она никогда не выглядела более прекрасной.

Ему приснился сон. Он запомнил лишь Забену, тварей вроде летучих
мышей, некую фигуру, похожую ни больше ни меньше как на саму смерть, и
голоса, исполненные гнева и мольбы. Казалось, больше во сне не было ничего,