"Вадим Кондратьев. Извек " - читать интересную книгу автора

говаривали, еще будучи отроком, прослыл прилежным учеником. Каждый, даже
самый мелкий наказ совершал со вниманием и завидной сноровкой. Потому и знал
все премудрости, глубже чем на сажень. К тому времени как стал мастером,
открылись ему и секреты железа, причем не только горного или того, что из
болотных руд вытапливали, но и того, что небесным зовется. В старые времена,
говорят, пал в наших краях камень с неба. Люди находили осколки: кто - с
горошину, кто - с кулак, кто - с лошадиную голову. Несли все в кузню.
Слышали, что ежели добавить камня в простое железо, то быть поковке крепче и
к износу упористей. Говорили, с такими вещами и работать, и охотиться, и
воевать способней. Они будто бы сами чуют хозяина и под руку подлаживаются.
Сказывали еще, будто дед моего предка столь вызнал свойства небесного
камня, что выковал однажды птицу, коя запущенная с руки выписывала круг, да
снова в руки возвращалась. Научил этому и внука. Предок же, дабы ничего не
забыть, чертал самое важное на дощечках, увязывал в одно, да упрятывал. А уж
когда смастырил свое чудо, так забросил все и к делу кузнечному уже не
вернулся. Добра же осталось много. И хитростей, и самого камня, и прутов
железных разнодольного замеса. Думали угробил все, да только оказалось, что
не поднялась рука на плоды трудов, своих и пращуров. Припрятал он то добро,
да славно так припрятал. Ежели не случай, не отыскать мне его укром. Однако,
по воле богов нашел.
Дернуло меня как-то сковать крючки для рыбарей. Чтобы были малые, да
крепче больших. Когда взялся цевья в петели гнуть, один сорвался со щипцов и
на пол отскочил. Я на карачки. Глядь-поглядь, а ни хрена не видать. Досадка
взяла, ухватил куцую щетку, да вокруг наковальни, ползком. Сметаю в кучу
слежавшуюся труху, ищу. Отыскал в щели. Махнул разок - щелка как щелка,
только длинна больно. Смел повдоль, заметил угол, дунул на труху и оторопел.
Под самой колодой, что под наковальней, крышка, будто от погреба. Сволок
колоду в сторону, потянул за кольцо и сел. Тамочки они, секреты предковы.
Ну, тут и пошло-поехало. Что на досках разберу, тут же в железе пробую.
Дело спорилось. Скоро и про чудо проклятое нашел. Смастерил, как начертано,
поглядел, где можно улучшить, перековал, опять посмотрел. Потом сделал такую
же, но потоньше и целиком из одного небесного камня. Ну а дальше знаете.
Забрал свою манатку и ушел.
- Так как называлось то? - не выдержали за столом.
- Называлось то? Разве не сказал? Называлось просто: поначалу
Смерть-Борона, потом... Бивни Саморубы.
- Бивни Саморубы? - переспросил хозяин недоверчиво.
Глаза присутствующих остекленели. Взгляды буравили лохматого, но один
за другим тупились о его лицо и втыкались в столешницу. Было понятно, что
лохматый не врет.
- Значится сработал Бивни? - медленно повторил старшой. - Стало быть в
мешке то самое и лежит?
- Не совсем то, но лежит, - кивнул чернявый. - Мои поменьше, да поумней
старых. Те всех подряд клали, мои же чуют вруженного, злобного ли, простого.
Можно приказать рубить мужей на тыщу сажень вокруг, можно на полет стрелы.
Бабы же с детьми нетронуты останутся. Можно древа валить, либо городские
ворота в мгновение извести. Однако, беда та же. Все в округе, едва прознали
про мою работу, отвернулись, как встарь. Слушать не стали, что для добра я
их сработал, да для защиты земель наших. Вот и гуляю теперь...
- Покажи! - выпалил мальчишка, подавшись вперед.