"Дэн Двейн Коа. Яды жизни " - читать интересную книгу автора

так отравлен, что я был не в силах справиться со своей психикой.) Мы шли
очень осторожно. Окружающее вновь стало приобретать свою естественную
темноту. Ноги были словно резиновые, тело ощущалось с трудом, а зрение до
сих пор оставалось сферическим. Все эти ощущения свидетельствовали о наличии
наркотика в крови, но уже, по крайней мере, не в таком количестве.
Признаться такого рода наркоты я еще не пробовал. Только тогда до меня
дошло, что ЛСД - это просто слабое пиво по сравнению с тем, что отравило
меня несколько часов назад. В те минуты я чувствовал себя вторым Альбертом
Хофманном, испытавшим на себе ЛСД впервые. Ботаника тогда представилась мне,
как лаборатория Сандоза, где мы и абсорбировались. Изобретение Эйна было
настолько интенсивным, что моя степень чувствительности к ней была как
обожженная залупа к кипятку. Мне не терпелось поскорее узнать молекулярную
структуру этого препарата. Только я подумал об этом, как у меня перед
глазами возникло замысловатое "C20H25N30". Увидев это, я автоматически
задался вопросом о том, что это такое. Словно компьютер, мой мозг выдал
перед глазами производную запроса "lysergide", что означало давно мне
известное LSD.
Добравшись домой, мы сели за стол. Эйн заварил чай и достал бублики.
Жрать совершенно не хотелось. Да и вообще ничего не хотелось. В голове
гудело, глаза слезились от непонятной рези, а перед внутренним взором все
еще стоял жуткий образ того маленького гада. Я взял один бублик и только
собирался отгрызть кусок, как вдруг выронил его на стол и отпрянул назад. На
бублике сидел Death Joker и смотрел на меня пристальным взглядом. Эйн
испуганно взглянул на меня, казалось, в ожидании страшного рецидива.
- Да что с тобой такое? - закричал Эйн раздраженно. - Тебя попустит
когда ни будь или нет?!
В те минуты я готов был отдать все на свете, лишь бы меня наконец
попустило. Закрыв лицо руками, я сел на пол и сказал Эйну, что бы тот
выбросил все бублики, что есть в доме. Сначала Эйн назвал меня ебонутым, но
потом, похоже, вошел в мое психологическое положение и сказал, что все
бублики уже в мусоропроводе.
Я вновь сел за стол, но уже ничего не хавал. Эйн решил, что для общей
безопасности, мне лучше воздержаться и от чая, т.к. у него его было не
много. Посидев еще несколько минут на кухне, мы пошли в комнату и
расположились на диване. Утомленный мозг желал сна, но колоритные картинки
перед глазами не давали заснуть. Все же справившись с их назойливым
воздействием, я уснул.
На утро я чувствовал себя малость подавленным. Сон был беспокойным, так
что не могу сказать, что я тогда особенно отдохнул. Эйн сидел в лаборатории
и что-то мутил. Зайдя к нему, я неожиданно ясно вспомнил ту формулу,
которая, как сказал мне мой мозг, означала ЛСД.
- Эйн! - обратился я к нему сонным голосом. - Какая формула твоей
бомбы?
- Какой бомбы? - копаясь возле микроскопа, буркнул он.
- Той, которой ты меня вчера траванул.
Недовольно посмотрев на меня, он указал мне на стол, где лежала куча
каких-то чертежей. Похоже именно здесь Эйн и записывал все свои формулы и
всякие приколы. Среди всей этой макулатуры я заметил блокнотик, помеченный
надписью "color tablets" (метафорическое название его нового препарата).
Открыв его, я охуел по полной. Там была именно такая формула, что я видел