"Харлан Кобен. Нарушитель сделки ("Майрон Болитар" #01) " - читать интересную книгу автора

получалось куда лучше, чем у Майрона. Когда Майрон завершил свой рассказ,
Уин еще несколько секунд молчал. В этот момент его поза казалась еще
внушительнее. Наконец он положил руки на стол.
- Нечего сказать, денек выдался хлопотливый.
Майрон снимал помещение для конторы у своего бывшего соседа по комнате
в общежитии колледжа, Уиндзора Хорна Локвуда Третьего. Когда кто-то говорил,
что личность Майрона не имеет ничего общего с его именем, Майрон воспринимал
это как похвалу. А вот Уиндзор Хорн Локвуд был целиком под стать своему
имени. У него были светлые волосы, уложенные в безукоризненную прическу,
разделенные справа идеальным пробором, и безупречно изваянные
аристократические черты лица, пожалуй, даже слишком правильные.
Одежда Уина всегда была подобрана с изысканным вкусом. Он носил
пуловеры, светлые рубашки с вышитыми инициалами, брюки защитного цвета,
белоснежные туфли (со Дня поминовения павших до Дня труда[2]) или остроносые
ботинки (со Дня труда до Дня поминовения павших). Помимо всего прочего, в
речи Уина проскальзывал еле заметный акцент, который никак нельзя было
соотнести с определенным географическим пунктом, и уж тем более с такими
школами, как Эндовер или Эксетер (сам Уин учился в Эксетере). Уин довольно
посредственно играл в гольф и принадлежал к пятому поколению членов
старомодного филадельфийского клуба "Мерион-гольф" (здесь ему была
обеспечена фора в три очка) и к третьему поколению не менее старомодного
клуба "Сосновая долина" на юге Нью-Джерси. Круглый год он щеголял
характерным для любителя гольфа загаром, покрывавшим только руки и
V-образный клин на груди, так как в традиционной одежде игроков в гольф
предусмотрен короткий рукав и глубокий вырез на шее. Остальное тело Уина
отличалось лилейной белизной, и при загаре кожа на нем всегда сгорала.
Он был эталоном американских белых. Рядом с ним великолепный защитник
Кристиан Стил казался бы итальянским крестьянином.
Майрон терпеть не мог внешности Уина, и подавляющее большинство людей
были с ним солидарны. Уин привык к этому. Как правило, люди предпочитают
составлять свое мнение о человеке по первому впечатлению, а первым
впечатлением от Уина были запах баснословных денег, ощущение избранности и
высокомерия, иными словами - признаки напыщенного болвана. Уин был не в
силах бороться с этим, и люди, составляющие свое мнение по первому
впечатлению, не значили для него ровным счетом ничего. Уин указал на журнал,
лежащий на его столе.
- Так ты решил не рассказывать об этом Джессике?
Майрон встал с кресла, прошелся по комнате и вновь уселся.
- А что я должен был сказать? "Привет, я тебя люблю, возвращайся ко
мне, а вот, кстати, фотография твоей сестры в порнографическом журнале,
которую считают погибшей". Так, что ли?
Уин задумался.
- Я бы подбирал слова более осторожно, - заметил он и принялся листать
журнал, подняв брови, словно хотел произнести: "Хм-мм".
Наблюдая за ним, Майрон решил не рассказывать пока ни о Чезе Ландре, ни
о происшествии в гараже. Всякий раз, когда кто-либо пытался задеть Майрона,
Уин реагировал весьма своеобразно, но не всегда по-джентльменски. Лучше было
отложить жалобы на потом, до тех пор, когда станет ясно, как усмирить Роя
О'Коннора. И Аарона в придачу.
Уин швырнул журнал на стол.