"Всеволод Анисимович Кочетов. Предместье " - читать интересную книгу автора

ложась вечером в постель, думал: "Хватит! Отдохну пару деньков". Но
наступало утро, и он, едва оплеснув лидо пригоршней обжигающей колодезной
воды, снова садился в машину рядом с Ползунковым. Его звали поля, звал весь
огромный и сложный район, оставлять который нельзя было ни на минуту. Такое
чувство, наверно, испытывает и капитан корабля, плывя в океане, - спит
вполглаза, готовый в любое мгновение вскочить и бежать на командный мостик.
Долинин не сравнивал, конечно, себя с капитаном - такие витиеватые сравнения
ему не приходили в голову, - он смотрел на вещи проще, никогда не забывая,
что выполняет волю партии, и спал вполглаза, вполуха.
Цымбал напомнил о той, весенней страде. Да, где-то начинался сев... А
что же будет делать он, Долинин? Ходить по дорогам, [126] перегороженным
надолбами, перелезать через путаницу проволоки на полях?
И снова мысль вернулась к плану освобождения Славска.
Заметив в руках Долинина пистолет, который тот рассеянно вертел на
указательном пальце, просунутом в спусковую скобу, Цымбал спросил:
- Это вам подарил товарищ Солдатов?
- Да, Солдатов.
- У немецкого капитана мы его взяли. Смотрите! - Цымбал указал на
мелкие, еле приметные буковки, выцарапанные на рукояти. - Гейнц Шикльгрубер.
Однофамилец Гитлера.
- Ну?! - с каким-то радостным удивлением воскликнул Долинин. -
Шикльгрубер! Очень любопытный подарок!
- А бьет как!..
- Вот попробуем сейчас. Я за этим сюда и пришел.
Долинин оглянулся, подыскивая подходящую цель. Цымбал подобрал с земли
жестяную баночку из-под консервов и стал отсчитывать шаги вдоль берега.
Шагах в тридцати от Долинина он поставил баночку на гранитный валун,
выступавший из прибрежного песка.
Долинину мишень показалась до крайности малой, а расстояние до
крайности большим, но он постеснялся сказать об этом и, деловито прицелясь,
выстрелил. Банка не шелохнулась. Пуля звякнула о камень и с тонким звоном
ушла вверх. Такая же судьба постигла вторую, третью, четвертую и пятую пулю.
Долинин не выдержал.
- Что-то неладно! - сказал он. - Я не снайпер, конечно, но и не мазила.
Что-то, не то. Или мушка сбита, или патроны подмочены, или вообще этот
маузер гитлеровского однофамильца ни к черту не годится.
- Что вы, товарищ секретарь! Дайте сюда!
Цымбал извлек из кармана горсть патронов, пересыпанных махоркой, протер
их пальцами и дополнил обойму.
- Это замечательный пистолет. Мой трофей. Шикльгрубер-то ко мне на счет
записан. Я и маузером владел. Привыкнуть к нему надо, приловчиться.
Цымбал выстрелил. Банка подпрыгнула и упала на песок. Долинин закусил
губу.
- Поднять, что ли?
- Не надо. Я сам.
Цымбал выстрелил во второй раз, пуля отбросила банку метра полтора
дальше. Тогда он выпустил в нее подряд все оставшиеся в обойме патроны.
Банка прыгала, вертелась, перескакивала с места на место, проваливалась
между камнями, по пули Цымбала доставали как-то ее и там.
- Всё! - наконец остановился Цымбал.