"Павел Ефимович Кодочигов. Здравствуй, Марта! " - читать интересную книгу автора

Сын родился!

Установленный оккупационными властями "новый порядок" с каждым днем все
больше давал о себе знать. Оставшись без работы, исчезли с улиц почтальоны.
Закрылись магазины, медицинские учреждения, клубы. Умолкло радио. Попутно
были упразднены сельсоветы и колхозы, с их сложной, непонятной немецкому уму
системой демократии. Вместо них появились старосты и комендатуры. Они взяли
власть в свои руки и для поддержания благополучия поспешили объявить о
запрещении появляться на улице после восьми часов вечера, пользоваться
колодцами, отведенными для немецких солдат, и о десятках и сотнях других
ограничений.
Стремясь как можно скорее приобщить людей к "новому порядку",
комендатуры без устали множили приказы и распоряжения и ревностно следили за
их выполнением. Не полагаясь на безукоснительную сознательность вновь
обращенных, авторы приказов и распоряжений непременно заканчивали их
коротким и звучным словом - расстрел.
За мелкие нарушения вошли в обиход пинок сапогом, удар прикладом или
плетью, в зависимости от настроения или желания. Все идет по заранее
намеченному и хорошо продуманному плану - пружина заведена до отказа...
Горькие эти мысли горячат подушку. Сон бежит мимо.
А деревня спит, а может, и нет - "новый порядок" приучил людей самое
сокровенное делать ночью, чтобы ни одна душа не знала. По ночам, таясь друг
от друга, закапывают ценные вещи, прячут зерно. Копают землю без устали.
Поплевывают на руки да про себя приговаривают: подальше положишь - поближе
возьмешь.
Ни огонька в деревне, ни звука. Промозглая осенняя ночь за окном. Но
вот раздался неблизкий хлопок, яркое солнце взвилось в темное небо и тут же
понеслось к земле, прочерчивая на стене решетчатые переплеты окон. Это
часовой с перепугу или от скуки запустил в ночь осветительную ракету.
Не может заснуть Марта. Лежит с раскрытыми глазами, слушает, как ровно
и спокойно дышит сын.
Борька лежит рядом, чмокает во сне влажными губами, егозится и не
знает, что родился в самое неподходящее время. Ничего не знает сын ее.
Спит...
В войну детям родиться плохо - холодно, голодно. Заболеет ее сын, так и
лекарства не найти. А долго ли заболеть такому крошке? Чем кормить его? Как
вырастить?
Пискнул Борька. Еще. Понятно - мы промокли. Нам нужна сухая пеленка -
где их только набраться? Мы еще ничего-ничего не понимаем, но уже любим
чистоту.
Марта поднялась. Не зажигая огня, подошла к сыну, хотела взять на руки,
да шорох за окном послышался. Вроде хрустнуло что под ногой? И вновь тишина.
Показалось? Нет! Кто-то пробирается к дому. Какая она нервная стала - сразу
застучали в голове молоточки, мешая слушать. И Борька не ко времени
раскричался! Ему что - он свое требует. Кто же это в такую пору? Ночью так
осторожно могут ходить только свои, кому нельзя появляться днем и кому
нельзя не идти. А вдруг Миша?..
- Мама! - шепотом позвала Марта.
- Я слышу, - отозвалась мать и сразу поднялась, накинула что-то на
себя, затаилась у двери.