"Реджинальд Кофмен. На острове Колибрия " - читать интересную книгу автора

- Так смею вас уверить, что вас скорее стошнит от него, чем вы
почувствуете себя хоть немного под парами.
- В дозапретные дни какой-нибудь пьяница говорил то же самое про пиво -
до тех пор, пока пиво позволяло ему еще двигать языком!
- Но я говорю вам, - настаивал юный Копперсвейт, - что я помню все это
совершенно ясно до того момента, когда этот негодяй с пробитым носом хватил
меня по черепу. Потом я очнулся на тротуаре, позвал полисмена, вернулся с
ним в ресторан. И что же я застаю? Все идет чинно и мирно, ресторан
работает; только исчезла стойка, исчез Сломанный Нос и исчезла девушка.
Хозяин вернулся на свое место и разыграл удивление, как заправский
киноактер. Слуги, посетители - все выражали такое же недоумение. Очевидно,
они боялись осложнений с полицией. Все клянутся, что я пришел навеселе и что
меня пришлось выпроводить на улицу. Что вы на это скажете? Что я могу
поделать, если все клянутся, что не было ни стойки, ни Сломанного Носа, ни
девушки?
Доббинс покрутил свои нафабренные усы. Он особенно гордился своими
волосами и усами и имел на это право: они были в значительной мере его
собственного изготовления. Слуга каждое утро чернил ему ваксой сапоги, а
Доббинс сам чернил свои усы и волосы.
- Почему ты спрашиваешь моего совета? - удивился он.
- Разве эти субъекты не колибрийцы? - спросил Билли. - И разве вы не
получили назначение в их страну? Как полномочный представитель Соединенных
Штатов на их трехдюймовом острове вы более какого-нибудь другого известного
мне лица являетесь ответственным за них!
- Чепуха! Кроме того, ты знаешь, как я отношусь к этому назначению.
Почему ты не обратишься к своему отцу?
Билли усмехнулся.
- Это дело не совсем семейного характера, - заметил он.
С того момента, как его отпустила полиция, он развил лихорадочную
деятельность и был далеко не в таком отчаянии, какое он изображал. Но в его
планы не входило посвящать ни отца, ни даже Доббинса в то, что служило
предметом его хлопот. Прежде чем заглянуть в контору "Объединенной прессы",
он успел раздобыть кое-какие сведения. Между прочим он узнал, что греческий
пароход отбыл в различные порты Средиземного и Черного морей незадолго до
того, как он заехал в бруклинские доки. Далее он выяснил, что среди
пассажиров, севших на пароход в последнюю минуту, находились четверо мужчин
и молодая женщина, не назвавшие своих имен. Почему-то он был уверен, что
девушке не грозила никакая опасность. А потому он принял решение...
- Да, я не собираюсь советовать тебе, - сказал Доббинс, прерывая
раздумья Билли.
Затем, в силу любопытства, свойственного всем холостякам, достигшим
известного возраста, он добавил:
- А что же ты намерен предпринять?
В это время раздался телефонный звонок. Копперсвейт проявил необычайное
для раненого человека проворство и опередил Доббинса.
- Предпринять? - переспросил Билли, отодвигая хозяина в сторону. -
Прежде всего я намерен ответить за вас на звонок, пока вы прогуляетесь к
вашему аптечному шкафику в ванной и приготовите мне что-нибудь для головы:
она у меня прямо отваливается.
Он взял трубку.