"Алексей Кожевников. Стремка ("Из жизни беспризорных") " - читать интересную книгу автора

нам. Мы корзины на голову - и удирать.
Поняла Верка, знала она, что торговки торгуют без разрешенья и бегают
от всякого милиционера.
- Чего давать будешь? - поинтересовалась девочка.
- Не одна я буду, а все, - кто булку, кто яблоко, кто грош... За
день-то не мало соберется.
Показалось Верке, что это лучше попрошайничества, будут ей давать без
косых взглядов, и она согласилась.

Семь часов утра. Город только просыпается, трамваи бегут пустые. У
вокзала еще немного извозчиков и автомобилей с желтой каемкой по кузову и с
надписью: "Прокат". Торговцы заполняют всю вокзальную улицу, становятся
рядами и зазывают покупателей.
Вокзальная улица идет в гору, на самой горе она делает крутой поворот.
На повороте стоит милиционер, но он ловит не торговок, ему некогда. У него
есть свое очень важное дело - красной палочкой управлять уличным движением.
Стоит он на одном месте, поднимает палку - и автомобили и лошади
останавливаются, ждут, когда немного очистится улица. Махнет милиционер -
опять покатятся автомобили, заскачут извозчичьи кони.
Юркий милиционер ловко орудует, еще ни разу у него на повороте не
случилось столкновения экипажей. Между дел он покрикивает и на торговок, не
пускает их близко к повороту.
Этот поворот очень опасен для торговок, из-за него не видно вдоль по
улице, за ним прячутся милиционеры, подкрадываются к торговкам, потом раз -
выскочит и поймал одну-другую. Из-за поворота ждут торговки разных
неприятностей, бед, поэтому и поставили Верку.
Стоит она на самом повороте и оглядывает улицу. Как только закраснеет
милицейская шапка, она махнет торговкам, они корзины на голову - и бежать...
Пройдет шапка - они опять выходят на улицу.
По утрам легко Верке: улица пуста, и каждого милиционера видно
издалека. Махнешь торговкам - они и видят. Но днями и в приход поездов - для
Верки мученье. Не скоро увидишь милиционера в толпе, мало торговкам махнуть,
приходится бежать к ним во всю прыть, а навстречу люди, лошади, автомобили.
Сзади гудки, трамвайный дребезжащий звон и окрики:
- Эй, сторонись!
- Дорогу!
Ныряет Верка, сторонится, обходит, вся напряжена, ни о чем постороннем
не думает, а несчастье уж не раз надвигалось на нее. Однажды схватили ее у
самой лошадиной морды и отдернули. В другой раз задел автомобиль крылом и
разорвал платье. Спас Верку только отчаянный прыжок в сторону, такой что с
ноги сорвалась сандалия и попала под копыто испуганной трамваем лошади. Не
раз попадало Верке от извозчиков и бичом и вожжами. Трудно приходилось:
уставали ноги, болели оттоптанные по каменью пятки, но Верка не хотела
бросать стрему за милиционерами. Она немало зарабатывала, по вечерам перед
уходом каждая торговка давала ей что-нибудь. У Верки появились платья из
хорошего ситца, чулки и зеленый платок на голову. В волосах она носила
гребенку с белыми глазками, а на шее стеклянные желтые бусы. И звали ее
теперь не нищенкой и попрошайкой, а Веркой-Стрёмкой, а главное была она
нужным человеком.
Уж больше не спала Верка по уголкам на площадях и пустырях, - брали ее