"Евгений Коковин. Вожак санитарной упряжки (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Ранним утром стрелковая рота начала наступление на небольшую деревушку,
расположенную на высоком берегу озера. Пулеметный расчет сержанта Русакова
находился на левом фланге и поддерживал огнем наступление.
Меняя огневые позиции, пулеметчики скрытно продвигались по берегу. На лед
выйти было невозможно. Все озеро простреливалось вражескими пулеметами.
Остервенело били немецкие минометы и задерживали наступление стрелковой
роты. Полоса разрывов мин стала, словно стена, перед советскими
пехотинцами. Неожиданно немцы на левом фланге перешли в контратаку. Они
тоже использовали кустарники и складки на берегу озера. Стойко сражался
расчет сержанта Русакова.
Но немцы наседали. У Русакова в кожухе пулемета вскипела вода. Позади, за
огневой позицией, в укрытии метался в бреду тяжелораненый ефрейтор Бочаров
- первый номер. Командир отделения сержант Русаков сам лежал у пулемета.
"Выстоять!" - одна мысль владела в этот момент сержантом. В окаменевшем
лице, в слитых с рукоятками пулемета руках, во всем напряжении тела было
одно: выстоять! Разве не об этом же думал сейчас и второй номер
пулеметного расчета!
Но патроны были на исходе. И это означало приближение конца.
Пулеметная лента судорожно гнала патроны в приемник. И каждый патрон
словно отсчитывал дольку оставшейся жизни.
Должно быть, подносчик Семенов, отправившийся на патронный пункт, погиб.
Оставалась одна, последняя лента.
Русаков - фронтовик с первых дней войны - хорошо знал цену последней
ленты, последней винтовочной обоймы, последнего пистолетного патрона.
Фашисты надолго залегли. Они выжидали того тягчайшего для советских
пулеметчиков момента, когда прогремит последний выстрел. Они старались
вызвать напрасный огонь. Но Русаков был опытным пулеметчиком. Он
рассчитывал и берег каждый патрон.
Между тем, когда пулеметный расчет Русакова отбивался от разъяренных
фашистов, патроноподносчик Семенов подползал к патронному пункту. Он попал
в полосу минометного огня. Осколки располосовали его ватированную куртку.
Широкий след крови тянулся далеко позади. Кровь заливала валенок, набухло
кровью белье. А Семенов полз и полз. С каждой минутой он все больше
ослабевал. На мгновение он потерял сознание. Но сразу же очнулся, даже
приподнялся, пытаясь вскочить на ноги. Острая боль в ноге и слабость от
потери крови уложили его на снег.
В этот момент его заметили.
- Скорее патроны расчету! - прошептал он.
И вот впервые на волокушу упряжки Анисимова были уложены плоские коробки с
пулеметными лентами.
Собаки стремительно пронеслись через открытое поле и оказались на берегу
озера. Низко пригибаясь, укрываясь за кустарниками, Анисимов бежал впереди
упряжки. Лыжи ежеминутно натыкались на кочки. Вожатый сбросил лыжи и,
проваливаясь по колено в снежные сугробы и задыхаясь, продолжал бежать.
Волокуша прыгала на кочках, громыхая наскоро уложенными коробками.
Анисимова поразила тишина. Неужели пулеметчики погибли?
Он побежал еще быстрее. Неожиданно слева дробно застучал пулемет. Пули
просвистели совсем близко.
Анисимов упал. Приникли к земле и собаки.
- Сюда! - услышал Анисимов.