"Евгений Коковин. Возвращение корабля (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

- английские, голландские, норвежские и других наций - грузились у стенок
бирж досками и балансом. Навстречу по реке бежали юркие моторные лодки и
буксиры, оставляя за собой широкие волны и разрезая тишину гудками и
паровыми свистками. Дым от заводов и пароходов, смешиваясь с
рассеивающимся туманом, плавал над Маймаксой.
Александр набил трубку, закурил и облокотился на стенку. Он силился все
вспомнить. В замысловатых завитках трубочного дыма всплывали события
прошедших лет.
Бородатый отец в зюйдвестке - иногда веселый и разговорчивый, иногда
сумрачный, злой, громкоголосый. Отец - тоже лоцман.
Одноэтажный деревянный домик с тремя окнами по фасаду. Дворик, огражденный
забором, два тополя, полдесятка берез. И здесь - все детство и вся юность
Сашки Олтуфьева.
Во дворе доживала свои последние годы дряхлая, с обрезной кормой
корабельная шлюпка. Она служила Сашке отличным многотонным кораблем.
Шлюпку можно было перевернуть вверх дном, и тогда из нее выходила темная
высокосводная пещера, или портовая контора, или укрепленный вал, который
можно было брать приступом.
Большое счастье было для Сашки, когда отец брал его с собой в город. На
пристанях встречались знакомые отца - матросы, боцманы, даже капитаны. Они
приглашали старого лоцмана выпить пива. Отец никогда не отказывался.
Пока отец разговаривал в кубрике со своими друзьями, Сашка исследовал
судно. Он спускался в трюмы, в машинное отделение, лазил по вантам,
приставал к команде с расспросами.
Особенно Сашка любил бывать на "Лене". Трехтрюмная "Лена" была не
архангельской компании. Но однажды она простояла в Архангельске на ремонте
половину навигации. За это время Сашка всегда был самым желанным гостем на
"Лене".
Лучистые усы веселого повара и пирог с палтусом манили на камбуз. Машинист
дядя Павел обещал научить запускать донку. А матросы рассказывали забавные
истории о "морском волке" Проне Бесхвостом.
Но больше всего Сашку тянуло на мостик, с палубы через спардек по трапу на
капитанский мостик. Там штурвал, компас и телеграф. Оттуда все видно.
Перед отходом "Лены" из Архангельска маленького Сашку горько обидел
старший штурман.
Лоцман Олтуфьев вспомнил об этом сейчас, и волнение охватило его с
удвоенной силой. Он стал догадываться о причине волнения.
...Матрос Кабалин подарил Сашке нож. Мальчишка не замедлил испробовать нож
на деревянных поручнях у трапа к капитанскому мостику. Это-то и не
понравилось штурману. Но Сашке тогда было всего десять лет, и они - Сашка
и штурман - не поняли друг друга. А тут еще вмешался отец. Сашкины уши
были докрасна надраны, а нож "ключиком" ушел на дно гавани.
Сашка плакал от боли и еще больше от обиды. Ему хотелось доставить
удовольствие капитану: он собирался вырезать на поручне - "Лена".
Лоцман Олтуфьев, облокотившись на стенку, переживал чувства десятилетнего
Сашки.
"Неужели это "Лена"?
Александр бросился к трапу, и... пальцы задержались на шероховатости
поручня. Олтуфьев наклонился и рассмотрел заполненную краской, но все же
заметную вырезанную букву "Л".