"Евгений Коковин. Первая любовь " - читать интересную книгу автора

Костя замолчал, снова вытер со лба пот и продолжал:
- Ну, я и набегался, пока оформляли. Механик на "Канине" не отпускает,
в отделе кадров тоже чего-то ворчат, мол, справлюсь ли. Только пять минут
назад направление выдали. Я и сам не верю, все так быстро получилось. И дома
не знают, что я на "Октябре", да еще машинистом, и в море иду. Ну, ничего,
как-нибудь! Мы-то не пропадем, правда, Илько?!
Пока Костя рассказывал, "Октябрь" вышел на середину фарватера и ускорил
ход. Мы были опять вместе.
...Мы плывем далеко на север, к Новой Земле.
Там пропала без вести "Ольга", там почти десять лет назад погиб мой
отец. Если бы найти какие-нибудь следы, хотя бы обломок весла, хотя бы
кусочек парусины! Но "Ольга" была у северной оконечности Новой Земли, а
"Октябрь" туда подниматься не будет.
- Костя, - сказал я, - вот ты и машинистом стал. А через год-два,
пожалуй, и механиком будешь!
Мы втроем сидели на крышке трюма. Илько мечтательно смотрел вдаль, на
горизонт, в сторону клонящегося к морю солнца. Костя тихонько насвистывал.
Он уже отстоял одну вахту.
- А ведь это совсем нетрудно - быть машинистом второго класса, -
отозвался Костя. - Я на "Канине" учеником то же самое делал, проверял и
смазывал машину. Только машинистом меня на один рейс взяли. Потом, наверное,
заменят. А с "Октября" я все равно не уйду. Учеником, но останусь!
- Может быть, мы так всю жизнь вместе проплаваем. Вместе веселее!
- Я еще учиться буду, - сказал Костя.
- И изобретешь машину, которая и по земле будет ходить, и по воде
плавать, и по воздуху летать. Помнишь, ты обещал?
Костя почувствовал, что я над ним подшучиваю.
- Может быть, изобрету. - Он помолчал, потом повернулся к Илько:
- Ты чего такой скучный?
- Я не скучный, - ответил Илько. - Так, задумался. На Печору хочется, в
тундру.
- В тундру, - повторил Костя и хлопнул друга по плечу. - Не скучай! В
тундру ты еще успеешь. Еще много рейсов будет и на Печору. Спой-ка нам
что-нибудь о твоей тундре!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Я - КОМСОМОЛЕЦ

На другой день на "Октябре" было назначено комсомольское собрание.
Меня, Илько и матроса Зайкова принимали в комсомол.
Вася Зайков, паренек лет восемнадцати, в прошлом году приехал из
деревни и плавал вторую навигацию. Он был застенчив и неуклюж. Работал
неторопливо. Другие матросы подтрунивали над ним:
- Ишь ты, Вася-то у нас комсомольцем будет. Теперь, брат,
поторапливайся, показывай нам пример. А уж мать в деревне узнает, задаст
тебе перцу. Такой комсомол покажет - тошно будет!
- Ничего, Васька, давай, давай, скорее в начальство вылезешь!
Комсомольская ячейка на "Октябре" была маленькая - всего четыре
человека, считая Костю Чижова, только что пришедшего на пароход.