"Сергей Адамович Колбасьев. Джигит ("Бахметьев" #2) " - читать интересную книгу автора

винтов, дребезжанием стаканов в буфете кают-компании и шумом воды за бортом.
Взъерошенный Овцын вскочил с койки и, поскользнувшись, схватился за
полку.
- Как не понимаешь? Забыл здешние события? Убийства и весь ужас?
Потому-то я сюда и пошел!
Бахметьев невольно улыбнулся. Милейший Степа абсолютно ничего не
понимал во всем, что происходило, и решил принести себя в жертву. Как это
было на него похоже!
- Боюсь, что ты разочаруешься. Здесь больше никого не убивают и не
собираются в дальнейшем.
- Ну вот! - И обиженный Овцын снова сел. - Как будто я этого хочу! Да
ты пойми: я просто должен был пойти туда, где трудно.
- Трудно? - спросил Бахметьев и задумался,
Почему получалось так, что в разговоре со Степой он чувствовал себя
чуть ли не стариком, а перед всеми остальными людьми на миноносце, в том
числе и перед командой, был форменным мальчишкой?
И еще: почему старшие гардемарины в корпусе выглядели значительно
солиднее, чем мичманы во флоте? Между обоими этими явлениями была какая-то
связь, но отыскать ее он сейчас не мог.
- Нет, Степанчик, здесь вовсе не трудно. - Волна, хлестнув по борту,
темно-зеленой тенью перекрыла иллюминатор.- Только, увы, жарковато и нельзя
устроить сквозняк. Зальет.
Степа заморгал глазами и стал совсем похожим на опечаленную овцу. Нужно
было срочно его утешить.
- Слушай, юноша. Я действительно забыл о первых днях революции и тебе
советую забыть. Все это, видишь ли, было законно, неизбежно и... кончилось.
Разумеется, нам с тобой придется служить не совсем в тех условиях, к которым
мы готовились, однако это не столь важно. Служба остается службой.
Но Овцын запротестовал:
- Брось, пожалуйста. Тут какие-то комитеты, а потом митинги. Чего-то
требуют и голосуют. Почему-то мир без аннексий и контрибуций. На кой черт
вся эта война, если, например, Черное море по-прежнему будет заткнуто
пробкой?
Может, вся эта война и в самом деле была ни к чему, только об этом со
Степой разговаривать не стоило. Да и самому над этим задумываться не имело
никакого смысла.
- Стоп! - И Бахметьев поднял руку. , - Нет! - вдруг возмутился Овцын. -
Дай договорить. Всякие земельные вопросы и восьмичасовой рабочий день. Какая
же тут служба? И потом: оказывается, что мы с тобой сволочи. Как же нам
после этого ими командовать? - Махнул рукой и отвернулся. - А ты говоришь:
не совсем те условия и не столь важно.
- Тихо, Степушка, тихо!
Милейший Степа волновался совершенно напрасно. Порол всяческую чепуху,
которая не имела никакого отношения к делу. Неизвестно зачем разводил
панику.
Исходя из этих соображений, Бахметьев положил Овцыну руку на колено и
посоветовал:
- Возьми, сердце мое, графин вот там, на умывальнике. Налей себе стакан
воды и выпей. - И, не дав Овцыну времени ответить, тем же размеренным
голосом стал его поучать: -Не спорю, все эти митинги и разговоры сейчас