"Сергей Адамович Колбасьев. Волга-мачеха" - читать интересную книгу автораначальство: сильно штатское и невзрачное, однако внушает уважение. Заранее
знал, что зовут Головачевым. Обстоятельный мужчина. Новый лоцман тоже оказался неожиданного типа. Седой и неразговорчивый. Он медленно проводил рукой по воздуху, точно ощупывая невидимые глубины, и острой ладонью назначал курс. Потом делал стойку, внюхиваясь в воздух и топорщась. - Десять четвертей, - вдруг сказал он. - Стоп машина. По камням на берегу и буруну посреди реки он прочел глубину на перекате. Она была недостаточна. Сейберт застопорил машину и повернулся к лоцману: - На самом глубоком месте? - На иных вовсе сухо. Миноносцу нужно семь с половиной футов, и никак не меньше. Это около тринадцати четвертей. Но возвращаться в Симбирск не следует. Сейберт два раза мелкими шагами обошел мостик и остановился перед артиллеристом. - Возьми шлюпку, Вавася пойдет на второй. Промерьте, что к чему. - И дал "малый назад", чтобы удержаться на течении. На заднем ходу гремели тентовые стойки, и над ними черным тентом разворачивался тяжелый дым. Сверху летела дождевая пыль, а снизу горячим перегаром дышали передние вентиляторы. На мостике было скверно. Наконец шлюпка вернулась. План промера - кусок расползшейся бумаги - оказался неутешительным. Лоцман не ошибся. - Го-го... - начал штурман. - Допускаю, - перебил Сейберт. - Но на всякий сличай пройди к перекату и обставь вешками это самое узкое место. Здесь, где песок. Три вешки: - Есть, - ответил штурман и, поскользнувшись, съехал по трапу на палубу. Черти бы драли Шурку Сейберта! Капитанствует! Молоко в голову ударило! Сполз в шлюпку, сел на мокрую банку и приказал отваливать. Комиссар нахмурился. Чего этому Сейберту нужно? Впрочем, лучше не спрашивать, потому он ядовитый, И вмешиваться пока не стоит. Смотреть да смотреть.., Комиссар хотел обтереть лицо и потянулся за носовым платком, но в кармане кожаной тужурки стояла лужа. - Холодно, - сказал комиссар. - Вахтенный! - крикнул Сейберт. - Чайник на мостик! Комиссар покосился: не старый режим, чтобы прислуживать на мостик. Однако если чай потребность? Тут нужно подумать. Перегнувшись через поручни, комиссар взглянул на вахтенного. Вахтенный, видимо, тоже думал, Тогда комиссар не выдержал: - Прирос, может, к палубе? Гони сюда чаю! И вахтенный принес чаю. Без сахару, но с жестью. Сквозь тонкую кружку он обжигал руки, а попав в горло, палил изнутри. От него слезились глаза, обильно выделялась слюна и судорогой хватал кашель. Но лучшего напитка никогда не было и не будет. Этот ржавый жестяной чай был героическим вином гражданской войны на море. В нем было кипение молодой крови и высокая трезвость Октября. Ему я сложил бы оду, если бы посмел. 15 |
|
|