"Андрис Колбергс. Тень (Роман)" - читать интересную книгу автора

рынкам шататься, - то вторые он купил в магазине или овощная база сбыла
налево, вот и хочет от них побыстрее избавиться.
- Дорого? Ты бедный, да? Даром отдам, хочешь? Эсли ты нищий, нэ ходи
на базар, нэ заставляй весы портить!
Это уже был спектакль для его соотечественников - все на одно лицо,
они ухмылялись, обнажая золотые зубы, и весело перебрасывались репликами
на непонятном языке.
У Хария застучало в висках.
Мысли путались; до сознания, как отравленные стрелы, долетали
выкрики:
- Ты еще здесь? Уходи! Иди, тебе говорят!
Он не пошел - понесся прочь. Ему было не до осенних даров - слив,
яблок и груш, сложенных пирамидками и дожидавшихся своих покупателей. Он
почему-то боялся вновь нарваться на оскорбления, услышать, как обзывают
его нищим, ведь он был из тех, кто живет на зарплату.
Рынок остался позади, но и здесь, на улице, его все еще душила
бессильная злоба. Он все никак не мог успокоиться, даже когда, взяв в
дежурке ключ от кабинета, поднимался по лестнице. Даука не уловил иронии
в голосе дежурного:
- Поторопись, тебя ждет жертва насилия.
В длинном коридоре, голом, с обшарпанными стенами, которые
истосковались по ремонту, сидел на лавочке южанин - очень похожий на тех,
что подвизались на рынке. И на нем была кепка-сковорода, и чернели под
носом усики, и весь он съежился от холода.
Не успел следователь райотдела Харий Даука сунуть ключ в замочную
скважину, как южанин сорвал с себя головной убор и вскочил на ноги:
- Товарищ начальник! Помоги, ради бога!
Монолог Мендея Мнацоканова длился добрых полчаса, и Даука не
прерывал его ни репликами, ни вопросами. Диалог начался позднее. К тому
же дала сбой магнитофонная кассета, и начало рассказа не записалось, оно
было зафиксировано только в машинописном протоколе. Пока Харий заметил
неисправность и заменил кассету, первые минуты этого монолога на
специфически неправильном русском языке уже канули в небытие.
- ...выше средний рост. Худой-худой. Кожаный пальто носит. Финский.
Бежевый, с погонами. В руке черный дипломат, денег - видимо-невидимо.
Честный слово, товарищ следователь, он неделю назад у меня орехи покупал.
Открыл дипломат и сыпет туда орехи, а там - сто рублей, пятьдесят рублей
не видал, а по двадцать пять много. Но больше - трешки, пятерки,
червонцы. Почему я связался с ним, солидный человек казался. Сколько лет,
не скажу, думаю, тридцать нету. Один раз с ним женщина была. Кольцо тут,
кольцо там, в ушах бриллиантовый сережки, шуба искусственный. А
познакомились... Подходит к столу и говорит: "Тебе что надо?" Я не
понимаю, что ему надо, я отвечаю: "Мне ничего не надо. У меня все есть.
Изюм есть, миндаль есть, урюк есть. Тебе продать могу. Рыночный сбор
плачу, почему не продать?" А он смеется. Говорит, он рыночный сбор не
платит, а что продать, найдет. Пусть я свешу орехи. Вешаю. Мне что, для
того и ехал. Платит. Вот тогда я видал эти деньги. Говорю: "Ковер
сделаешь?" Нет, он не воробей, с крохами дело не имеет. Он на стройках
большой человек, при случае может вагончик сделать, но не всегда, при
случае. Вечером я звонил родственнику - у него сын женится, дом строить