"Юрий Антонович Колесников. Особое задание " - читать интересную книгу автора

Эдмундовиче Дзержинском, читал наизусть стихи Пушкина, Лермонтова. Алексеев
всегда уходил от своего начальника, приобщившись к чему-то новому, светлому.
Студенцов приехал из Москвы. В Болграде он жил со старушкой-матерью и
воспитывал племянника, сына сестры. Многие жители городка приходили к нему
за советом: куда лучше послать учиться сына, как выписать из Москвы редкое
лекарство... И Студенцов находил время беседовать с каждым.
На следующий день утром Евгения вызвал Гундоров. В дверях он столкнулся
со Смилянным. "А этому что здесь надо?" - подумал Евгений и вошел в кабинет.
Гундоров встретил Алексеева доброжелательно.
- Значит, сегодня будем переправляться? - сказал он, здороваясь.
- Так точно!
- Так вот, тот парень, о котором я говорил Михаилу Игнатьевичу, дал
согласие...
- А кто он? - спросил Евгений.
Гундоров многозначительно подмигнул.
- Скоро узнаешь. Нужно еще кое-что проверить, а ты готовься...
Через четверть часа Евгений был уже дома. Попросил мать привести в
порядок его старую летную форму. Со Студенцовым он условился, что пойдет на
задание в форме летчика-курсанта, она у него сохранилась с той поры, когда
учился в авиационной школе под Бухарестом. К френчу надо было пришить
крылатую эмблему, начистить пуговицы, найти и аксельбант: он все еще валялся
где-то в комоде.
Вскоре его снова вызвал Гундоров. Велико было изумление Евгения, когда
в кабинете Гундорова он увидел военторговского парикмахера Мировского и
завхоза Смилянного. Какое они имеют отношение к возложенному на него
заданию?
Мировского Евгений знал давно. Когда-то они были даже соседями, правда
близко никогда не сходились. Парикмахер был старше, но внешне выглядел даже
моложе. Хиловатый, невзрачный, он пользовался большим успехом у девушек.
Неизвестно, что их пленяло: то ли золотые ручные часы и два перстня, с
которыми он не расставался, то ли модные костюмы, в которых он щеголял, то
ли незаурядные способности танцора? Его напомаженная черная шевелюра
выделялась в толпе танцующих, а его галантному обхождению с девицами мог
позавидовать любой кавалер.
Насколько Евгений помнил, Мировский всегда был парикмахером. Сперва он
работал в Болграде, потом уехал в Бухарест. Мастер он был первоклассный,
ремесло свое знал отлично, к нему постоянно стояла очередь. С клиентами был
обходителен, умел и слушать и развлекать их разговором. По любому поводу
высказывал свое мнение, желая показать, что не лыком шит. И надо сказать,
что при первом знакомстве Мировский производил впечатление образованного
человека. Но стоило приглядеться к нему пристальней, как бросались в глаза
его ограниченность и узкий внутренний мирок обывателя. Может быть, поэтому
Евгений не питал к Мировскому симпатии.
Когда в Бессарабии была установлена Советская власть, Мировский,
работавший в то время в Бухаресте, как и многие другие, вернулся в свой
родной Болград и опять стал парикмахером. В это время Евгений несколько
изменил к нему отношение. Ведь не случайно фотография Мировского не сходила
с Доски почета для вольнонаемных работников местного Дома Красной Армии! Он
и в самом деле работал безупречно, и если случалось, что в парикмахерскую в
неурочное время заходили военные, никогда им не отказывал, задерживался