"Дмитрий Колодан. Время Бармаглота" - читать интересную книгу автора

кивнул.

- Дронтов тупик, - сказал он. - В письме сказано, что здесь...

- И где этот чертов ответ? - сказал молодой констебль. Вода струйками
стекала со шлема, бежала по щекам, отчего казалась, что полисмен плачет.
Констебля это бесило, и он то и дело утирал лицо рукавом.

Луч фонаря вернулся к граффити.

- Думаешь, он хотел сообщить, что болеет за "Львов"? У них и без того
дела хуже некуда...

- Плотник не любит крокет, - отрезал усатый. Только предположение, но
старший констебль не сомневался, что так оно и есть. Плотник и простые
радости жизни несовместимы.

- Надо искать в отбросах, - сказал он, указывая пистолетом на баки.

Они пошли вдоль стены, с грохотом откидывая крышки и сбрасывая на землю
верхний слой мусора. Глубже лезть не хотелось, но это было в духе Плотника -
унизить полицию, заставить с головой зарыться в помои.

"Ответ" нашли в четвертом баке. Младший констебль заглянул внутрь и
отпрянул. Его напарник едва успел поймать крышку, прежде чем та
захлопнулась.

- О Боже! - младший констебль прикрыл рот ладонью.

Поверх смятых газет, картофельных очисток, огрызков и костей лежало
большое блюдо в виде створки раковины. А на блюде - голова девушки, лист
салата и спираль темного соуса.

Луч фонарика отплясывал кадриль на крышке бака. Младший констебль не
сразу сообразил, что причина - дрожащие руки. Напарник молчал, тяжело дыша
сквозь сжатые зубы.

У нее были белые волосы. Даже сейчас они вились, а на солнце,
наверняка, пушились белоснежным облачком. Как пух одуванчика. Широко
открытые глаза, большие и влажные... На уголке губ застыла капелька крови.

- Красивая, - сказал констебль.

- Угу, - подтвердил напарник. - Не повезло...

Он достал из кармана пачку "Кэмела".

- Держи, - сказал он. - Помогает. Твоя первая?

Констебль кивнул. Кадык ходил ходуном; полисмен едва сдерживал приступы