"Марк Колосов. Товарищ генерал (Повесть) (про войну)" - читать интересную книгу автора

печки. В горнице никого не было.
Она бросилась к окну. Полная луна заливала двор безжизненным, неярким
светом. За камышовой изгородью в степи виднелся танк, на его башне, в
белом овале, чернел крест.
Мгновенный страх от одиночества и от незнания того, что надо
предпринять, охватил Зину. Мысль ее лихорадочно работала: лишь бы не
попасть в плен к гитлеровцам! На столе стояла керосиновая лампа, на стене
висел тулуп. Вдруг она сообразила: можно поджечь горницу! Они не посмеют
войти в горящий дом! Тем временем она накинет на себя тулуп и выскочит во
двор.
Приняв это решение, Зина заложила дверь на засов и снова поглядела в
окно.
Она увидела, как вылезли из танка немцы и как навстречу им шел человек
с поднятыми руками, в котором она с ужасом узнала своего спутника.
Протиснув его в люк, гитлеровцы завели мотор" и танк, сделав полный
оборот, неуклюже пополз в степь.
Снова послышались звуки взрывов, частый треск пулеметных очередей. Зина
догадалась, что бой не кончен. Она отложила засов и, выскочив на улицу,
бросилась к соседней хате. Там никого не было.
Тогда Зина твердо решила идти на звук выстрелов. Проселочная дорога
привела ее в лощину. Зина разглядела издали несколько палаток.
"Это полковой пункт первой помощи! - радостно сказала она себе. - Здесь
наши!" И побежала изо всех сил,
Когда Шиков выбежал на звук пушечного выстрела, раздавшегося совсем
близко, он увидел немецкий танк и с этой минуты решил, что все кончено -
село занято, запасной полк разбит.
"Все кончено, а я жив! Я чудом уцелел. Мне, значит, суждено жить!"
И он мысленно представил себе то время, когда он будет рассказывать,
как он по странной случайности избежал гибели, в то время как люди,
которые были с ним, погибли,
"И я мог погибнуть вместе с ними!"
Он представил себе Климова, спокойствием которого еще вчера восхищался,
и мысленно пожалел его.
"Да, видно, на войне ничего не значит то, как себя человек чувствует.
Е.Г)Т командир полка Климов был глубоко уверен, что уничтожит прорвавшиеся
танки, уже и пленных собирался допрашивать, а что получилось?"
Заглядывать вперед Шиков не любил. В одном он был уверен: для него
война кончилась. В остальном он полагался на свою сообразительность и на
судьбу, которая всегда была к нему милостива.
Он не понимал, о чем спорили между собой немцы, но по выражению их лиц
догадывался, что они чем-то взволнованы и речь идет о нем.
Он знал, как обращаются они с пленными, и был крайне удивлен тем, как
мягко с ним обходились. Улавливая мельком их взгляды, он смутно
почувствовал, что к нему относятся не как к другим пленным. Разные мысли
приходили ему в голову.
"Чем объяснить такое отношение? Может быть, тем, что я сам вышел к ним?
Или тем, что я умею себя держать? Моя манера поведения внушает им уважение
ко мне. Я не выражал страха и шел к ним совершенно спокойно. Они это
оценили. Теперь они спорят обо мне - кто я такой, куда меня доставить.
Разве бы они так спорили о всяком другом пленном?"