"Александр Колпаков. Гриада" - читать интересную книгу автора

обреченно завыл ветер.
"Конец? - спросил я себя. - Да, это конец моих звездных дорог..."
Приятное ощущение, характерное для состояния невесомости, разливается
по телу. Лицо девушки, на которое я продолжаю упорно смотреть, вдруг
затуманилось и поплыло...
- Пилот Андреев! Алло! - резко отдается в ушах ее звенящий голос.
- Что с вами? Держитесь! Я сейчас... одну минуту!
Стрелка радиоальтиметра быстро падает вниз. До поверхности Земли
остается 90... 80... 60 километров.
Отчаянным усилием поднимаю отяжелевшую голову и смотрю на экран
телевизора. Повинуясь быстрым пальцам диспетчера, в операторской
Космоцентра замигала сигнальная лампочка на пульте аварийной
электронной машины. Та мгновенно выработала команду для
радиотелеуправляемой спасательной ракеты. Через секунду ракета взмыла
в небо. Электронный пилот осторожно подвел ее к падающему гравиплану.
Еще миг... Наши скорости уравнялись, и гигантский электромагнит
спасательной ракеты притянул мой аппарат. Но до Земли остается всего
двадцать километров!
Захлебываясь от перегрузки, гулко рокочут кислородно-водородные
тормозные двигатели ракеты. Я не мог видеть, что прибор на пульте
диспетчера показывал 12 "жи". Это означало, что перегрузка, вызванная
резким торможением, в двенадцать раз превышала собственный вес
гравиплана и всех предметов, находящихся в нем. Я согнулся под
тяжестью тысячи килограммов, навалившихся на мои плечи. Но уменьшать
темп торможения нельзя, иначе ракета вместе с гравипланом врежется в
космодром. "Лишь бы выдержать! - кажется, молил я тогда. - Выдержать
несколько минут".
Опрокидываюсь на спину, чтобы снять невыносимый пресс торможения.
Наконец спасательная ракета уравновешивает реактивной тягой земное
притяжение и в десяти метров от Земли неподвижно повисает в воздухе.
Но она сожгла все топливо, запас которого не был рассчитан на столь
необычный случай: ведь ракета "подхватила" гравиплан почти у самой
Земли. Гулко выстрелив огненными фонтанами, ее двигатели умолкли.
Вместе с гравипланом спасательная ракета тяжело обрушивается на поле
космодрома, ломая легкие части конструкции.
От сильного удара я теряю сознание...


* * *


В Космоцентре я считался опытным астронавтом, хотя и не звездой
первой величины. Товарищи по профессии меня ценили и уважали. Но после
этой злосчастной истории с гравипланом, когда я едва не погиб, фортуна
перестала мне благоволить. Как только я немного оправился - спустя
пять недель после приземления с аварийной ракетой, - меня вызвал
начальник Космоцентра Андрей Чешенко.
- Не повезло тебе, - хмуро сказал он и смешно пошевелил пышными
усами, предметом острословия всех звездоплавателей Восточного
полушария. Потом укоризненно посмотрел на меня добрыми голубыми