"Александр Колпаков. Гриада" - читать интересную книгу автора

наиболее удобном для стока вод со снеговых шапок полюсов. Умея в то
время соединять лишь близкие русла рек и прорезать неширокие
перешейки, они, унижая род человеческий, населили красную планету
умнейшими существами с головами больше туловища и
конечностями-щупальцами. И в подобных вот марсианок влюблялись их
герои. Бр-р-р!... Я вспомнил Лиду, ее красивые руки, маленькие сильные
кисти.
Восторженным сердцам наших предков были милее самые
сногсшибательные гипотезы, нежели нормальные умозаключения. Куда проще
было бы сообразить, что раз уж каналы расположены сообразно суточному
вращению Марса, то устроены они самой природой - самым незатейливым и
мудрым фокусником.
Из задумчивости меня вывели резкие повторяющиеся радиосигналы:
сотрудники марсианской базы посылали нам прощальный привет. Я
торопливо повернул рукоятку резкости. Очертания планеты на экране
померкли, зато появилось лицо молодого человека с рыжеватыми усиками.
Я тотчас узнал его: однокурсник по Академии Звездоплавания Володя
Сквиров, отличный партнер по шахматам и отчаянный выдумщик. Из любой
туристкой прогулки (еще в студенческие годы) он возвращался начиненный
историями о схватках с медведем, или о том, как он ловил за хвост
барса в Восточных Саянах, или о нависших скалах, бездонных пропастях и
охотничьих тропах. Где он все это выкапывал на нашей исхоженной милой
Земле, ума не приложу!
Сейчас он улыбался и размахивал руками, точно встреча произошла на
улице.
Какие новые небылицы привезет он с Марса? Кому их теперь будет
рассказывать? Мне взгрустнулось. Никогда больше не встречусь с ним, а
может быть, и вовсе не вернусь на нашу маленькую уютную Землю.
- Прощай, Володя! - крикнул я.
- Прощай, друг! - как эхо, откликнулся он.
Впервые я увидел, как помрачнело его открытое веселое лицо.
После Марса траектория "Урании" резко искривилась: мы пошли выше
плоскости эклиптики [Эклиптика - плоскость, в которой движутся планеты
и астероиды вокруг Солнца.], чтобы избежать неприятного пояса
астероидов и нежелательных встреч с этими космическими снарядами.
Могучая сила все убыстряла движение "Урании". Я включил указатель
скорости.
"Девяносто тысяч километров в секунду", - доложил автомат
монотонным голосом.


* * *


Оказывается, Петр Михайлович ведет дневник! Я узнал об этом только
вчера, случайно наткнувшись на раскрытый блокнот академика, забытый им
среди книг в нашей библиотеке. Мой взгляд невольно остановился на
ровных строчках.
"...Марс остался далеко позади. На экранах астротелевизора быстро
уменьшается его огромная вогнутая чаша, на глазах превращаясь в чайное