"Наталья Колесова. Поминки" - читать интересную книгу автора

Наталья Колесова

Поминки

Сняв плащ, она нерешительно пошла вдоль столов. Люди, в ос-новном
мужчины, сидели тихо, переговаривались негромко. Кое-кто ки-вал ей. Зря она
постеснялась надеть форму. В пиджаках-костюмах здесь было всего-ничего...
- Аня! - от дальнего стола взметнулась рука, и она с облегчением
поспешила на зов. Соболев подвинулся, чтобы она могла сесть рядом. Обнял за
плечи.
- Привет!
- Привет, - слабо улыбнувшись, она кивнула сидящим за столом. Кое-кто
взглянул с недоумением.
- Здравствуй, Ань, - сказал сидевший за Соболевым Сергей Веш-кин. Она
пожала протянутую через стол пятерню бородатого Коли Мичмана и посмотрела в
центр зала. Там, на столе стояла большая фотография Жени Фогта, перед ней -
свеча, стакан водки и кусок хлеба на нем.
- Не успела на похороны, только сегодня сообщили, - сказала,
из-виняясь.
- А чего там смотреть-то? - мрачно сказал сидевший наискось се-дой
парень. - В цинковом...
Она окинула рассеянным взглядом стол - блины, кутья, рыба,
не-распечатанная водка...
- Сейчас Палыч подойдет, и начнем, - сказал Соболев. - Чего, Оль?
Он отодвинулся, оборачиваясь, и ей стало холодно от отсутствия тяжелой
теплой руки на ее плечах - и от ледяного взгляда подошедшей женщины.
- Здравствуйте, - пробормотала Аня.
Ольга едва кивнула и обратилась к Соболеву:
- Ну и где ваш Лачугин? Сколько еще ждать? Мать же не желез-ная... и
Лариса еле на ногах держится.
Соболев посмотрел на часы, переглянулся с друзьями.
- Ну ладно. Давайте начинать.
Соболев встал и сказал. Говорить он умел хорошо и сказал всю правду - и
то, как Женю любили, и то, какой геройский Женя был па-рень, и что остались
у Жени больная мать, молодая жена и двое дев-чонок-пацанок... Аня слушала,
глядя в стакан, который парни, по-свойски, налили ей полный. Выпила следом,
села за стол - подаваль-щица разлила всем супа. Соболев подцепил полную
ложку кутьи.
- Третий за полгода, - сказал Леша Генкин.
- Еще мало, - подхватил седой, - помнишь, в прошлом году нашу машину...
Она ела, прислушиваясь к разговорам. Народ был еще тих,
пере-говаривался негромко, больше про Женю, но не пройдет и полчаса...
Когда поднялась Лариса, она посмотрела, и больше глаз не поды-мала -
невелика радость любоваться на чужое горе. Сидела, рассмат-ривая свои руки и
слушая сбивчивые слова. Хорошо, когда человек может сказать. Или хотя бы
плакать.
Седой потянулся через стол, наливая ей треть стакана.
- Нормально?
- Да...
- Ну что, за Женьку?