"Виктор Колупаев. Улыбка" - читать интересную книгу автора

его в лучшую сторону; люди могли бы научиться понимать друг друга,
соизмерять свои желания с желаниями других, уважать друг друга и быть
людьми в самом полном смысле этого слова.
История не раз топталась на месте и отступала вспять.
А этого могло и не быть.
Года через полтора мы прочитаем отчет о том, каким могло бы быть
человечество. Могло быть... уже сейчас.
Но все это теория. Цивилизация почему-то не всегда выбирает кратчайший
путь развития.
Мы не можем воздействовать на прошлое, изменять его. Нам не позволяет
этого наша мораль. Можно ли исключить рождение миллионов людей для того,
чтобы миллионы других стали совершеннее? Когда, с какого столетия начать
выправлять ход истории? Как в процессе ее изменения самим остаться людьми,
не превратиться для других во всемогущих богов, не дать начало новой
страшной религии? И еще... Предсказания будущего верны еще далеко не на
сто процентов.
Мы накапливаем факты. Мы - чернорабочие истории человечества.
Как всегда, между концом старой и началом новой темы была некоторая
передышка.
В течение года нам не всегда удавалось поговорить о некоторых моментах
своей работы. Отчасти из-за того, что не хватало времени, отчасти из-за
того, что не все, что хотелось бы сказать, переварилось в собственном
сознании. Теперь же времени было достаточно, и мнения вполне устоялись...
Шли ожесточенные споры, временами даже слишком ожесточенные и бурные.
Содержание их включало в себя все, начиная с фразы "какое нам до этого
дело" и кончая утверждением "мы не имеем морального права" или "не
вмешаться нельзя". Мы могли спорить часами, пока кто-нибудь резко не менял
тему разговора, и мы вдруг понимали, что все-таки все мы очень устали и
нужна какая-то встряска или разрядка. И тогда появлялся интерес к футболу,
рыбной ловле, к запаху цветущей сирени.




6

В середине лета у меня родилась дочь. Все-таки дочь... Я хотел назвать
ее Хельгой, потому что Хельга то же, что и Ольга, но жена настояла, чтобы
дочь назвали Бекки.
Однажды в нашу небольшую квартиру ворвалась шумная компания - вся моя
лаборатория. К тому времени уже вошло в привычку дарить знакомым и друзьям
букеты улыбок. Находились люди, которые были виртуозами в составлении
таких букетов. В передней я нашел две корзины вина, скромно оставленные
застенчивыми гостями.
Женщины сразу же бросились к Ольге и Бекки, и понять что-нибудь в том,
о чем они говорили, было совершенно невозможно.
Мужская половина лишь поцокала языками над бессмысленно таращившим
глаза ребенком и поспешно и даже немного трусливо ретировалась в другую
комнату.
Андрей притащил на кухню несколько бутылок и принялся готовить