"Виктор Колупаев. Жизнь как год" - читать интересную книгу автора

проехаться щекой по ледяной лыжне. Я барахтаюсь в снегу, но испуга нет. Я
представляю, где я нахожусь, и знаю, как мне выйти к цели. Взобраться бы
только на берег.
Падать я умею. Брат даже специально учил меня падать, а потом вставать
на ноги. Все туман виноват. Если бы я видел лыжню, ни за что бы не упал.
Туман. Ничего не видно. Я, оказывается, не знаю сейчас, в какой стороне
берег.
И вот я уже стою на лыжах. И мне кажется, что берег справа.
Никакой лыжни подо мной нет. Но я знаю, что если начнется подъем, то
впереди будет берег. Я иду. И действительно вверх, но подъем подозрительно
пологий. Да ведь и кувыркался я долго! Я совсем немного иду вверх, и вот
уже лыжи потихонечку начинают катиться вниз. Стоп. Это, наверное,
островок. Назад. Я разворачиваюсь и качусь вниз и что-то уж очень долго.
Ладно. Теперь вперед. Иду. Ровное место, никаких подъемов и спусков.
Значит я иду по реке.
Самое неприятное то, что снег очень плотный и на нем не остается следов
от лыж. Я чуть поворачиваю вправо. Бегу. Ничего. Ровно. Разворачиваюсь.
Снова бегу. И здесь все ровно. И вот, когда я хочу развернуться еще раз,
лыжи мои упираются в снежную стену. Я соображаю. На другую сторону реки я,
конечно, не успел уйти. Ведь тут и в ясную погоду противоположный берег
едва различим. Значит, я на своем берегу. Здесь обрыв. Он идет до самого
дремучего леса и еще дальше. Надо вернуться. Там есть пологое место. То
самое, с которого я так глупо скатился вниз.
Ну, злые волшебники! Попадетесь вы мне когда-нибудь!
В моей голове теперь нет других мыслей, кроме одной: взобраться на
берег.
Я иду. А обрыв вот он. Нельзя отходить от него. Он все тянется и
тянется. Неужели я успел столько пройти? Сомнение закрадывается в мою
душу. Я холодею, но не от мороза. И вдруг обрыв превращается в склон,
основания которого я не вижу. Ну вот! Теперь бы только взобраться наверх.
Я иду под углом. Можно и елочкой, но катанки вырываются из креплений. Иду
так, а потом лесенкой. И вот дальше хода нет. Слишком круто. Надо немного
пройти вперед. Приходится съезжать вниз. Я еду боком, торможу палками изо
всех сил. Снова карабкаюсь наверх. Снег очень тверд, и лыжи срываются.
Меня все время тянет вниз. Я понимаю, что сейчас лучше бы снять лыжи и
попытаться вскарабкаться вверх на четвереньках. Но ремни на таком морозе
не развязать. А если и развяжешь, то как идти потом? Всунуть катанки в
одни петли для носка? Я уже достаточно опытен, чтобы не делать этого. На
первом же склоне лыжи укатятся вниз, и я их, пожалуй, не найду больше.
И вот карабкаться уже некуда. Передо мной несколько шагов ровного
места. Теперь надо уйти подальше от берега, повернуть налево и прямо в
дремучий лес. Мне жарко и весело. Лицо горит. По спине скатывается струйка
пота.
Дед Мороз, а я к тебе иду! Мог бы сейчас повернуть домой, а я к тебе,
потому что ты есть, а я тебя еще никогда не видел. И не надо мне никакого
карандаша. Да и нет у тебя в мешке уже ничего. Но вот посмотреть на тебя!
Убедиться, что ты есть. Настоящий, большой, добрый!
Я все время представлял себе, где я нахожусь, а тут вдруг подумал, что
иду совсем не туда. Мне попадались старые укатанные лыжни. Я переходил с
одной на другую, настораживаясь только, когда начинался спуск. Кувыркаться