"Виктор Колупаев. Сократ сибирских Афин, часть 1 (Фантастическая пародия) " - читать интересную книгу автора

победителем, я использую время для упражнения. Ведь главное не победа, а
участие, как нам вдалбливают в голову". Как он сказал, так и сделал. Стоит
послушать рассказ о том, чем для него это кончилось.
- Чем же? - спросил я.
- Надо сразу заметить, что соревнования эти представляли собой бег в
мешках на тысячу стадиев, да еще спиной вперед. Победить-то он победил,
набил, правда, себе шишек и синяков, поскольку падал на дистанции весьма
щедро, да и другие этого не избежали. А вот победу ему все равно не
засчитали, поскольку для беспартийных (а Ахиллес ни в каких партиях, даже
оппортунистических, не состоял) квота побед на тех состязаниях была
исчерпана. А кто же примет Ахиллеса в Самую Передовую партию, когда он
родился то ли на тысячу лет раньше, то ли на тысячу лет позже, чем эта
партия была создана каким-то гением, Отцом, так сказать, и Основателем? В
наказание за наглость судейская коллегия присудила не расшивать мешок, в
котором он и по сей день прозябает. Он уже и натренировался сверх всякой
меры и все мыслимые рекорды превзошел и измучился и душой и телом, а мешок
все не расшивают, потому что судейскую коллегию бросили на прополку
эвкалиптов, а новую никак не наберут... А ведь предупреждал его мой
даймоний. Не послушался Ахиллес, эх, не послушался!
Меня заинтересовал рассказ Сократа, тем более, что я неоднократно видел
этого самого Ахиллеса, передвигающегося по городу не иначе, как с помощью
"сальто назад". К этому зрелищу уже и попривыкли, разве что только дорогу
уступали, чтобы не затоптал: ноги-то у него хоть и в мешке, а все равно
может так ими долбануть, что и на своих не устоишь.
- Про дела, случившиеся когда-то, можно узнать от свидетелей, - сказал
Сократ, - ты же имеешь возможность испытать мое знамение в настоящем -
значит ли оно что-то в действительности.
Я слушал Сократа со смешанным чувством зависти и восхищения, но внешне,
как мне казалось, ничем этого не выдавал. Если бы и у меня слова находились
так легко...
Над Заистоком стояло пыльное марево, сквозь которое едва проглядывалось
Срединное Сибирское море, по которому боевая триера тащила паровой буксир.
Буксир же в свою очередь надсажался над плотом стадия в два длиной. Все они
перли против прилива, и было ясно, что вряд ли они до вечера скроются с
глаз.
- Так что ты на это скажешь, глобальный человек? - спросил Сократ.
- Да, - ответил я искренне.
- Клянусь Герой, я восхищен твоими ответами: ты отвечаешь как нельзя
короче... Все предыдущее я сказал к тому, что великая сила этого
божественного знамения распространяется и на тех людей, что постоянно со
мною общаются. Ведь многим эта сила противится, и для таких от бесед со мной
нет никакой пользы, ибо я не в силах с ними общаться. Многим же она не
препятствует проводить со мной время, но они из этого не извлекают никакой
пользы. А те, кому сила моего даймония помогает со мной общаться, делают
очень быстрые успехи. И опять-таки из этих занимающихся с успехом одни
получают прочную и постоянную пользу, а многие другие, пока они со мной,
удивительно преуспевают, когда же отходят от меня, снова становятся похожими
на всех прочих. Вот, дорогой мой глобальный человек, с чем сопряжено общение
со мной. Если божеству будет угодно, ты добьешься весьма больших успехов, и
быстро, если же нет, то - нет.