Глава первая РОЛЬ ЖЕНЩИНЫ В ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА

За стеклопакетом (Зенцов отвалил за него 1200 баксов, о чем небрежно любил поминать всуе) в раздумье зависла огромная — вид борца сумо сзади — луна. Впрочем, Юле Пылаевой — каждый видит то, что хочет видеть, — луна, белая и полная, всегда представлялась животом беременной женщины. Или животиком надувшегося молока котенка. Луна светилась серебристым японским веером. И ночь поэтому была не страшной, а таинственной. В чем тайна? О-о, у ночи много тайн. Одна из них состоит в том, что лишь три вещи в мире — сама ночь, а так же золото и женщина не состоят под юрисдикцией Бога. Тайна состояла и в том, что Юля сидела на кухне в полной темноте и писала в тонкую книжечку, скрепленную спиральной пружиной, с надписью NOTE BOOK DELUXE на лилового цвета обложке. (Надпись DELUXE вопреки требованиям Чехова к ружью в первом акте не несет никакого сакрального смысла и упомянута мною чисто до кучи).

«Мужчины объясняют отсутствие гениев среди женщин малым весом женского мозга. Но недавние исследования показали, что с течением столетий женский мозг увеличивается. С 1860 года по 1990-й он утяжелился с 1242 грамма до 1265 граммов и в последние годы растет так же быстро, как и мужской.»

Прервавшись, Юля с пол-минуты сосредоточенно смотрела в сторону луны, впрочем не видя ее. Потом вновь быстро застрочила в книжечке.

«Следовательно, мозг женщины увеличивается вследствии большего количества умственной работы, которая стала доступна женщине, с тех пор как ее допустили к учебе в школах и университетах наряду с мужчинами. В ближайшее время появится женщина, ни в чем не уступающая в умственных способностях мужчинам. Она войдет во власть и высокие технологии. Начнется естественный отбор: слабые в мыслительных способностях мужчины, отторженные от собственности и источников заработка, не будут браться женщинами во внимание, как потенциальные продолжатели ее рода, и постепенно исчезнут. Размножится супермужчина — сверхумный и сверхсильный. Разве это не означает, что повсеместный рост грамотности женщин и расширение их прав является прогрессивным процессом? Почему же Зенцов не хочет, чтобы я поехала в командировку в Африку — бороться с практикуемым там варварским женским обрезание? Зенцов не хочет прогресса? Где же знаменитый мужской ум?

Объясните мне, почему мировое мужское сообщество будет шумно праздновать годовщину изобретения подводной лодки Леонардо да Винчи, делая вид, будто не помнит о том, что перископ к субмаринам был запатентован женщиной — американкой Сарой Мэтер аж в 1845 году(когда множество мужчин еще и читать-то толком не умело!).

Да что перископ! — не предмет первой необходимости в конце концов. Автомобиль — классическая мужская вотчина(как они неистово пытаются нам внушить, без конца повторяя имена Форда, Бенца, Даймлера и Майбаха) — сплошь состоит из женских изобретений. Именно дамы придумали дворники-стеклоочистители. А Долорес Джонс в 1917 году изобрела глушитель. И не кто-нибудь усатый, а Цинтия Вестовер в 1892 году разработала идею снегоуборочной машины.

Спросите любого мужчину, припавшего к экрану телевизора во время чемпионата «Формула-1» почему, мол, на гонки не допускаются женщины? И даже сопливый пятилетний мальчишка нахально ответит: тетям нельзя, только дядям. Они просто не знают(или делают вид?), что первыми гонщицами(а также угонщицами и обгонщицами) являлись дамы. Дело было так. Карл Бенц, построивший в 1885 году трехколесный моторный экипаж, все никак не решался(читай: трусил) испытать детище в ходу. Тогда его жена Берта тайком от нерешительного супруга в августе 1888 года отважно усадила в авто своих ребятишек и урулила за 120 километров к родителям. По ее собственным воспоминаниям, ехала деликатно, чтобы не испугать лошадей. В 1893, когда во Франции ввели Правила дорожного движения, первой нарушительницей которых стала княгиня де Юзек, совершившая обгон. Теперь я понимаю, почему историки упорно твердят, что изобретатель колеса неизвестен. Скорее всего ученые-археологи(до недавнего времени все сплошь мужчины) обнаружили лет этак сто назад неоспоримые доказательства того, что колесо придумала дама и сговорились этот факт предать забвению.

Не может этого быть! — воскликнешь ты. Еще как может. Попытайся перечислить древних врачей. На ум идут только Гиппократ, Авиценна, Конфуций — все сплошь мужские имена. Между тем в Древней Греции были женщины-врачи. Стать медиком в те времена девушке было чрезвычайно трудно. Потому что женщин, добившихся успехов на какой-либо ученой стезе, мужчины подвергали осуждению, дружно и публично называя их, мягко говоря, безнравственными. Сомнительно, чтобы такую женщину взяли в жены. Только чрезвычайно отважные «сестры наши» могли решиться стать врачем, например. Их трудам мужчины специально не давали ходу, их имена старались предать забвению, но при этом отдельные «ученые мужи» не стеснялись ссылаться в своих мудрых изысканиях на научные работы женщин. Зачем им это было нужно? А зачем с 1500 года сонмы «учены» корпели над трактатами о женщинах-ведьмах? На полном серьезе был «исследован» весь механизм соития «алчных, похотливых, лживых бабенок»(каковыми, естественно, являются все женщины), с дьяволом, ход шабашей и принцип полетов на метле. Трудно поверить, но всего несколько столетий назад мужчины собирались на «конференции», на которых всерьез бились над проблемой: является ли женщина человеком? Большинство склонялись к отрицательному ответу. Сотни а то и тысячи лет женщина, пытавшаяся овладеть науками, считалась опасной. Еще бы! Ведь если только от того, что девушка снимает на поле чулки, нападает мор на целое стадо коров, то что будет, если она возьмет в руки колбы и пробирки? Неудивительно, что подавляющее большинство дам и помыслить боялось об учебе и занятиях! Женские литература, творчество, научные изыскания отсутствовали. И мужчины по истечении веков сделали логичный вывод: дамы глупы. Даже сегодня большинство «теоретиков» из числа сильного пола уверены: женщина и открытия в чем бы то ни было — понятия несовместимые. Мозг у дам, видите ли по весу меньше. Зоны, отвечающие за аналитику, опять же недоразвиты. «Зато ты можешь рожать», — великодушно посмеиваясь, успокаивают нас мужики. И даже(после долгих мук), щедро признали за нами такой дар, как интуиция. Правда с оговоркой — женская интуиция, то есть не совсем конечно, полноценная. Но уж какая есть! А мне между тем интересно, стал бы Лобачевский Лобачевским, если бы ему позволили окончить три класса на дому, причем основной упор делая на такие предметы, как вышивание, танцы и приготовление варенья?

Трудно представить, чтобы в наши дни авторы осмелились издать книгу постулатов о врожденной тупости чернокожего человека или скудоумии жителя севера. Однако выпустить сборник философских откровений «великого мыслителя» 17 века Филипа Дормера Стэнхоупа — в порядке вещей. К какой же мудрости должна я припасть? «Разумный человек должен относиться к женщине, как к беззаботному, смышленому(и на этом спасибо)ребенку: с ней можно играть, веселиться, шутить, ей можно делать комплименты — но ни советоваться, ни говорить с ней на серьезные темы, ни доверять ей нельзя»; «Сами женщины не созданы для забот; их предназначение в том, чтобы брать на себя наши заботы». А как вам следующая цитата из той же книги: «Женщине не нужно много ума, — так, нам довольно, если попугай отчетливо произнесет хоть несколько слов». Я ни коим образом не ратую, мол, собрать такие книги, да сжечь. Я просто пытаюсь пояснить тебе, из чего родился миф о неспособности женщин к наукам и серьезному творчеству. Эту удобную теорию(кому же захочется, чтоб жена, не приготовив ужин, умчалась в лабораторию) мужчины лелеяли и с успехом вбивали в наши головы на протяжении веков. С неугодными расправлялись… Так, например, как с Гипатией из Александрии.

Гипатия(Ипатия) родилась в 370 году. Можно только догадываться, какие препоны ей пришлось преодолеть, чтобы заняться наукой. Скорее всего женщине пришлось принести в жертву личное семейное счастье, ведь в те времена мужчина не женился бы даже на сочинительнице стихов, не говоря уж об изобретательнице астролябии. Да, именно Гипатия создала несколько научных приборов, в том числе и плоскую астролябию, применявшуюся для определения положения планет, Солнца и других звезд. О чем мечтала она, наблюдая ночами звездное небо? Все это останется загадкой. Достоверно известно лишь то, что Гипатии принадлежат труды по толкованию произведений Платона, Аристотеля и других греческих философов. А так же сочинения по математике и астрономии, комментарии к Аполлонию по теории конических сечений и к Диофанту по алгебре. Ученость Гипатии была столь велика, что ей было великодушно позволено преподавать в Александрийском музее. Красноречие ее позволило принимать участие в общественной жизни города, к ее мнению прислушивались в александрийском обществе. Конечно, это вызывало бурный протест среди множества узколобых мужчин. По наущению епископа Кирилла 45-летняя Гипатия была растерзана фанатично настроенной толпой.

В истории цивилизации было немало женщин-ученых, но их труды упорно не признавались. Вы когда-нибудь видели одну из первых карт вселенной? А ведь ее сосавила женщина — Хильдегарда Бингенская, аббатиса монастыря в Германии. Хильдегарда писала книги по теологии, медицине, составила энциклопедию, в которой описала 230 растений, 60 пород деревьев, животных и минералы. Открытия, сделанные женщинами, мужским обществом упорно игнорировались, их имена забывались. Таким забытым оказалось имя математика и философа Анны Конвей. Графиня Конвей родилась в 1631 году в Лондоне. С книгами ее познакомил брат. Анна увлеклась работами Декарта. Ее труд «Принципы античной и современной философии» была издана лишь спустя 11 лет после ее смерти(«хороший индеец — мертвый индеец»). Книга оказала большое влияние на математика Лейбница, который высоко оценил труд женщины-ученой. Однако все заслуги этой книги приписали голландцу Хельмонту и вскоре забылось и само имя Конвей.»

Утомленная таким мыслительным штуромом(перевод бурного потока своих мыслей в завершенные предложения давался Юле с трудом), она положила книжечку на подоконник, подошла к холодильнику, достала пакет сливок и в этот момент увидела, что в кухню опасливо заглянул Зенцов.

— Кто здесь?! — страшным голосом, который должен был повергнуть в столбняк пригрезившихся ему спросонок форточников, выкрикнул он из прихожей.

— Что ты орешь, как сторож на кладбище?

— Кладбище?… А чего ты в темноте сидишь?

— Почитать захотелось. Газету.

— Газету? И что пишут? — не найдясь, что ответить, спросил Зенцов.

— Американские исследователи установили: мужчина отвечает даже тогда, когда его не спрашивают и даже если вопрос касается совсем иного или еще не договорен до конца.

— До конца? Слушай, не грузи! Какая газета в два часа ночи?

— Димка, у тебя эхолалия что ли?

— Эхолалия? Ну.

— Чего «ну»?

— Чего?

Юля тревожно отставила пакет со сливками на стол и подошла к Зенцову.

— Димуля, ты не волнуйся. Ты чего встал-то вообще, посреди ночи? Ну иди сюда, маленький. Хочешь сливок?

— Сливок? А что это такое — лалия эта?

— Эхолалия, такое заболевание пси… умственное. Человек повторяет последнее слово, услышанное от здоро… от посторонних людей.

— Откуда ты знаешь? — Димка залпом выпил сливки.

— Я в прошлой жизни была психиатром Павловым. Опыты над собаками ставила.

— Павлов был физиологом, — рассеянно поправил Зенцов.

— Шутка! Слушай, иди спать. Я тебя люблю!

Зенцов с потерянным видом стоящего одной ногой в могиле потащился в спальную.

Юля нервно уселась возле подоконника. Попыталась собраться с мыслями и, снедаемая виной за свое привычное лживое признание в любви, расплакалась. Несколько минут она подскуливала, пытаясь сдержать громкий вой. Затем плач по обманываемому несчастному Димке логично переместился в область глубокой любви к самой себе и, несколько раз судорожно всхлипнув, Юлия с неизъяснимым душевным сладострастием, подступавшим от раздражения клитора жалости к себе, принялась выводить «ы-ы!»

Юля не испытывала к Диме ничего даже отдаленно похожего на любовь. С ним было совершенно не о чем молчать! Может ли пропасть между двумя людьми быть глубже?! Порой Зенцов был ей неприятен, хуже того (в этом она могла признаться только шепотом) Юля иногда даже брезговала им. Стоило Зенцову чихнуть, прикрыв нос и рот руками, как Юля, старательно скрывая раздражение доброй улыбкой воспитательницы детского сада, ласково просила:

— Димуля, сходи помой руки, микробы ведь.

На самом деле ее вовсе не пугали микробы. Ведь было же, было! Замогильно давно, так давно, что порой казалось — это было в другой жизни, Юля смертельно заразилась чумой любви.(Возможно, впрочем, что это была чумка). И с ним, другим, больным, она лежала в обнимку, глотая его горячечные выдохи и предсмертные оргазмы.

Но стоило ей представить, что вот сейчас, утерев нос, Дима подойдет к ней и положит руку между ног и, сдвинув трусики, погрузит палец внутрь… О-ой, не говорите даже, а то меня вырвет!

— Димуля, сходи помой руки, микробы! Дмитрий весь состоял из бесивших странностей и обожал противоречить. Спорил до усрачки по каждой ерунде! Если в раскрытую дверь из подъезда несло откровенной псиной, Зенцов непременно орал «закрывай дверь, — вонь кошачья». А эта его привычка портить продукты! То в молоко положит — мерзость неописуемая! — какао. То сметану смешает с огурцами. Сметану с огурцами! Когда Юля в первый раз увидела, как он льет сливки в кофе, то твердо решила уйти. Ну не могут жить вместе черная ночь и белый день. Кому-то придется потерять себя: стать серыми сумерками или бледным рассветом. В тот день Юля вырвала у Зенцова чашку из рук, отбросила ее и, не выдержав душевного напряжения, заплакала. Димка решил, что она ошпарила руку.

— Кошечка моя, обожглась? — он заботливо дул на Юлины пальцы. — Дай лапку. Где лапке больно?

Слова были как нежное царапанье коготков ее первого котенка. И словно мышки зашебуршали в уголке сердца.

Она осталась. Поверила, что они смогут еще понять друг друга. В конце концов их связывает совместное ведение хозяйства на жилплощади с двумя проходными комнатками. Не квартира, конечно, а мышеловка! Но что поделаешь, ясно же — разменивать такую норку совершенно бесперспективная затея. Отчасти и по этой причине Юля продолжала совместную любовь без любви. «Почему нет? — урезонивала она себя. — Продают же колбасу без мяса? И я ее ем».

До одури нарыдавшись, Юля взглянула на переместившуюся в правый угол окна луну, и потихоньку привела мысли впорядок. «На чем же я окончила? — всхлипнув в последний раз, принялась вспоминать она. — Мужчина отвечает, даже когда его не спрашивают? Ага!» Ручка торопливо забегала по странице книжечки.

«Мужчина отвечает, даже когда его не спрашивают, чтобы продемонстрировать свое «право первой ночи»: он хозяин положения, он знает все. Поэтому он старается вести беседу в любом обществе: будь то даже за столом со случайной компанией, где он все же непременно выступит хотя бы знатоком анекдотов. Женщина никогда не ответит на вопрос, не подумав. Эта заминка, необходимая на обязательное переваривание информации, воспринимается мужчиной, как неспособность женщины иметь то, что в промужском обществе именуется «острый ум». Когда же женщине все-таки удается опережать мужчин с ответом, они непременно дружно навесят на нее ярлык антиженственности. Маргарет Тэтчер — «мужеподобная», Мадлен Олбрайт — «конь-баба», Карла ДельПонто — «мужик в юбке», Любовь Слиска — «депутат Балтики». Умных, способных к властным рассуждениям женщин, мужчины лишают женственности, презрительно называя «синим чулком». Самое забавное состоит в том, что первоначально «Общество синих чулков» состояло целиком из мужчин. В самом деле, ведь это чулки господ мужского пола были открыты для обозрения, а дамские скрывались под длинным платьем. Постепенно стараниями мужчин понятие конвертировалось в презрительное, относящееся к женщинам. И большинство из них, боясь прилюдно брошенного уничижительного «синий чулок» суть «сухая, желчная, некрасивая, асексуальная», держали в присутствии мужчин рот на замке, даже если было что сказать. Следствие стало причиной: мужчины еще раз сделали вывод: бабы настолько глупы, что им и сказать нечего!

Девушкам не разрешалось учиться в университетах. Все, на что могли рассчитывать смышленые девочки — это обучение на дому. Даже получив серьезное образование и став авторами собственных разработок, женщины могли претендовать на место ассистентки при ученых-мужчинах. Трудно поверить, каких-то сто лет назад женщин не принимали в высшие учебные заведения! Только 1878 году по настоянию кружка прогрессивной интеллигенции для российских девушек были открыты Бестужевские курсы — женский «вуз». Но такой «кошмар» мужчины пережить не смогли: в 1886 году курсы были закрыты. Только в 1890 году после бурной борьбы учреждение возобновило свою деятельность. Причем было введено множество ограничений, затруднявших женщинам доступ к образованию. Так вдвое была повышена плата, принимались лишь девушки, имевшие родственников, у которых можно было проживать(самой снимать комнату? — разврат!). Окончившие курсы(а таких в 1914 году было 6996 на многомиллионную Россию) имели всего лишь право работать учительницами. Но даже ради этой возможности женщины ехали в любую глушь, в сельские школы. Можно буквально по пальцам одной руки пересчитать случаи, когда женщинам доверялись высокие научные посты. Так, только в 1787 году в Англии первой из дам была назначена на пост помощника главного придворного астронома 35-летняя Каролина Гершель(обучилась астрономии и математике не в университете, а практически самоучкой, с помощью брата-астронома Уильяма). Каролина открыла множество комет, ей были присуждены премии, а в 1828 году — золотая медаль Королевского астрономического общества. Надо ли говорить, что путь к признанию был «вопреки». А через какие тернии пришлось пройти Софье Ковалевской!..

Софья Круковская(Ковалевская) родилась в 1850 году в Москве, рано обнаружила незаурядные математические способности. Но заниматься любимой наукой могла не в университетских аудиториях(доступ в Петербургский университет был закрыт), а лишь беря частные уроки у известного педагога А.Н.Страннолюбского. В 1868 году, чтобы иметь возможность заниматься изысканиями, Соне пришлось вступить в фиктивный брак(незамужнюю ученую подвергли бы осуждению) с В.О.Ковалевским. К счастью, позднее этот брак стал фактическим. В 1870 году Софья переехала в Берлин, но в тамошний университет ее так же не приняли, и она брала частные уроки у К.Вейерштрасса. В 1874 году на основании трех работ, представленных этим ученым, Геттингенский университет заочно(ведь даже само появление женщины среди ученых мужей осквернило бы храм науки!) присудил ей степень доктора философии. Счастливая Ковалевская вернулась в Россию, но ее надежды получить место в Петербургском университете не сбылись. А в Московском университете ученой не разрешили сдавать магистерские экзамены. Безуспешными были и ее попытки получить должность профессора на высших женских курсах во Франции. В 1888 году Ковалевская написала работу «Задача о вращении твердого тела вокруг неподвижной точки», за которую Парижская академия присудила ей премию. За следующий труд на эту же тему через год Ковалевская получила премию Шведской АН. Ее труды получили всеобщее признание, ими вовсю пользовались, но при этом женщине чинились всяческие препятствия на пути карьеры. По сути дела академическая карьера Ковалевской была разрушена, она стала жертвой мужского шовинизма. Можно только догадываться, что творилось в душе автора повести «Нигилистка» и драмы «Борьба за счастье»(написанной вместе со шведской писательницей Лефорлер), пережившей столько несправедливостей только потому, что она родилась женщиной.

…Надеясь занять пост профессора в Стокгольме, Ковалевска я отправилась в Швецию, но по пути простудилась и умерла.

Более удачно(в силу более позднего рождения), но так же многотрудно складывалась научная жизнь Марии Склодовской-Кюри, выдающегося физика и химика(увы, в русском языке эти слова даже не имеют женского рода). В 1883 году 16-летняя Мария окончила с золотой медалью Варшавскую гимназию, но не могла получить высшего образования в родной Польше. С большими трудами ей удалось поступить в Парижский университет. Работая в лаборатории П.Кюри, в 1897 году Мария закончила первую свою научную работу «О магнитных свойствах закаленной стали», а шесть лет спустя защитила докторскую диссертацию «Исследование радиоактивных веществ». Мария Кюри стала первой женщиной-профессором Парижского университета и впервые в мире читала студентам курс по радиоактивности. В 1903 году женщина, которую когда-то не хотели принимать в ряды студентов, получила Нобелевскую премию. В 1911 году она стала Нобелевским лауреатом вторично!

А как тебе следующие примеры «женской глупости»?

Мэри Соммервиль из Шотландии написала труд «О магнитной силе преломляющихся солнечных лучей»(который был представлен в Королевское общество ее мужем(женщинам вход воспрещен!) и книгу «Небесная механика», которая до конца 19 века считалась необходимым пособием при изучении математики.

Графиня Ада Ловелас стала первой программисткой(заодно опровергнув версию о детях гениев, на которых природа отдыхает: Ада — дочь Байрона). Вместе с математиком Ч.Бэббеджем она работала над арифметическими программами для счетных машин(предшественников компьютеров). Ее работы были напечатаны в 1843 году. Но печататься женщине было верхом неприличия. И Ада, убоявшись общественного осуждения, издала труд под инициалами(именно так или под вымышленным мужским именем приходилось издавать свои книги многим женщинам), поэтому впоследствии об авторе трудов забыли.

Россиянка Надежда Кожина самостоятельно представила на всемирной выставке в 1873 году свое изобретение — мясные консервы для приготовления солянки. В двух разных жестянках содержались вареное мясо с овощами и бульон. Подбирая соотношение жидкости и гущи, можно было приготовить либо суп. Либо второе блюдо.

Маргарет Найт в 1870 году придумала машину для склеивания молочных пакетов, идея которых вовсю испльзуется сегодня.

Американка Бетти Грэм в 1956 году изобрела «жидкую бумагу» или вымарку для машинописных опечаток. Внешне ничем не примечательная, полненькая Бэтти долго не могла найти работу: главы фирм наотрез отказывались принять на службу в офис разведенную женщину с малым ребенком на руках. С большим трудом Грэм устроилась секретаршей(на что еще могла рассчитывать женщина в 50-е годы в стране домохозяек?). Как-то утром, по дороге в свою контору, Бетти увидела двух маляров, замазывавших краской надписи на стене… Женщина купила банку водоэмульсионной краски, беличью кисточку и начала эксперименты по закрашиванию опечаток. Она сыпала в краску соль, лила клей. Когда фирма IBM отказалась начать производство грэмовских «чернил для дураков», Бетти основала свою фабрику. Результат — в 1978 году Грэм продала предприятие фирме Жиллетт за 47 миллионов долларов!

Джесси Картрайт сделала первую в мире микроволновую печь. Она же разработала компьютер для стиральной машины, благодаря чему мы пользуемся машиной-автоматом.

Американская кинозвезда Хеди Ламмар изучала радиоэлектронику, благодаря чему современные мужчины могут болтать по мобильникам.

Американка Сара Уокер изобрела средство для выпрямления воло, впоследствии став миллионршей. Можно представить, как сложно было ей добиться таких высот, ведь она родилась в 1868 году, была чернокожей и потеряла обоих родителей, когда ей было шесть лет. Имя Уокер внесено в Книгу рекордов Гиннеса, как первой женщины-миллионера с черным цветом кожи.

Этель Флори получила Нобелевскую премию за испытания пенициллина, который ее муж Говард придумал, но побоялся испытать на практике.

Список можно было бы продолжать и продолжать. Но ты и так, наверное, уже поняла, что не такие уж бабы и дуры. К сожалению, даже сейчас в мире гораздо меньше женщин литераторов, живописцев, ученых. Будет ли положение меняться к лучшему? Зависит от тебя. На мужчин надеяться не приходиться: на пороге третьего тысячелетия в одной из республик «цивилизованной» России на законных основаниях вводится многожество, а в другой — чадра. И повальны объявления о приеме на работу, в которых написано: «Требования к кандидатам: мужчина». Мужчины изо всех сил пытаются внушить нам, что женщина, достигшая самостоятельности и успехов теряет свои качества(«сухарь», «синий чулок»). Не слушай ты его! Мы достигаем высот и при этом не перестаем любить секс и детей. Просто мужчина ужасно боится, что сегодня ты умчишься в лабораторию или Думу, а потом — чем черт не шутит? — войдешь во вкус и станешь президентом страны! И ладно бы, что тогда именно ему, мужчине, придется варить кашку и менять подгузники вашему малышу, так вместо любимых его сердцу бестселлеров «Женщины в жизни великих людей»(как будто мы — не люди!) в школах будут изучать тома «Мужчины в жизни великих женщин».»

Как это ни странно могло показаться, глядя на диетическую стопочку листков, нанизанных на проволоку-спиральку, Юля писала книгу. Более того — энциклопедию. Она не знала, что энциклопедии полагается писать большим коллективом. И это ее очень выручило: незнание стало фундаментом ее обширных знаний. «Колосс на глиняных ногах», — каркают в таких случаях ученые мужи(кстати, куда делось словосочетание «ученые жены»?), предрекая провал начинания. И не начинают вовсе. Ну да Бог-мужчина им судья! Энциклопедия с будущим названием «Хронология женщины» — в пику увиденному Юлей в магазине на «Пушке» роскошному изданию «Хронология человечества», зародилась внезапно, нарисовалась словно кот, которого отвезли к черту на рога, а он, голодный и ободранный, через три месяца встал немой укоризной в дверях. «Господи помилуй! Живой! Ну заходи, коль не сдох». Собственно говоря, из-за кошки все и произошло. Юля даже подумывала предварить будущий фолиант посвящением всем кошкам, судьбу которых взялись решать живодеры божьи, особенное скопление которых произошло в конторе, ведавшей распределением средств районного экологического фонда, куда ненадолго занесло Юлю. Когда коллеги, после продолжительного чаепития немного порегулировав финансовые потоки экофонда, дружно принялись греть в обеденный перерыв принесенные в банках вонючие рассольники и щи, в дверях неожиданно встала Юля. «Садисты!» — оскорбила она ведущих специалистов и специалистов первой категрии.

Юлин подспудный протест против защитников — в рамках бюджета, природы, зародился пять месяцев назад, как она утроилась в контору, и стал выкидышем в ноябрьскую пятницу после то ли вопиющего, то ли банального — мнения свидетелей разошлись происшествия. Днем Юля приоткрыла дверь в тамбур конторского запертого черного хода — честно говоря, выбросить обертку от зефира, мешавшуюся в сумке. Освещенная яркой темнотой, на корявом бетонном полу тамбура странно оскалив зубки лежала кошка. Из-под прикрытых век прямо на Юлю глядели остекленевшие глаза. Живот кошки ходил волнами, вздыбливаясь то в одном, то в другом месте отрогами гор. Котята были еще живы. Через несколько секунд волны утихли. Юля запрокинула голову, чтобы слезы остались в глазах. Потом вбежала в кабинет:

— Слушайте, там кошка лежит! В тамбуре…

Коллеги, отчасти в пальто и куртках наизготовку, чтоб выскочить ровно в двенадцать, отчасти с банками щей в руках, к Юлиному крику отнеслись индефферентно:

— А-а! Траванули наконец-то эту заброду блохастую. Всю лестницу изгадила.

Юля ощутила, как внутри, чуть ниже сердца, завибрировала готовая разорваться от горя душа.

— Садисты! Гады! Сволочи проклятые!

Она бросала камни слов, грозя разбить коллегам головы.

Неадекватная реакция, это было ясно сразу. Кошка сдохла — хвост облез. Дел-то куча! Логично, что коллеги дружно возмутились: «Да отъебись ты со своей кошкой!» Развыступалась тут, сопля зеленая! Уважаемых людей оскорбляет. Кошку беременную в тамбуре отравили? Нашла кого жалеть! Стариков бы пожалела, пенсионеров. Живем неправильно? Серые щи кипятим? Живи по другому, если такая умная.

Она не стала писать заявления об уходе и выяснять в бухгалтерии причитающееся за неотгулянный отпуск. Просто вышла в обеденный перерыв, когда по коридорам конторы завоняло пригоревшими щами, на улицу. И больше не вернулась.

Ночью, лежа на подушке темноты, она сделала первую запись в книжечке с лиловой обложкой.

«Родился девочкой — терпи? В 1836 году при переписи населения Западного Раджпутана Индии оказалось, что на 10 тысяч населения провинции нет ни одной девочки! В Маникупте уже более ста лет ни одна девочка не доживала до года! Раджпутанцу от дочерей одни проблемы. Если девочку не выдать замуж до 12 лет, то позор ложится на всю семью и ее не примет ни одна из каст. Поэтому родители предпочитали избавляться от дочерей: новорожденных девочек топили, душили и закапывали в землю. Как котят.»

Юля не могла объяснить, откуда в памяти всплывали все эти многочисленные сведения. Наверное, читала раньше, решила она.

База данных для будущей грандиозной «Хронологии женщины» росла с адской скоростью образования объемов немытой посуды. Ящики стола, полки в комнате Юли были погребены лавиной журнальных вырезок и ксерокопий статей обо всем, что касалось женщин. Память компьютера была так перегружена скачанными из интернета бюллетенями, книгами и изысканиями неведомых авторов, что писюк стал тугодумом — на любую просьбу — открыть папку, сохранить рисунок, он надолго фигой высталял песочные часы. Время от времени Юля отгребала от краешка информационной горы особенно поразившие ее воображение факты и сочиняла статью для женского журнала, платившего по 50 долларов за полосу — на эти деньги она жила.

Примерно через год после ухода из конторы, Юля встретила Зенцова. Вернее это он встретил ее.