"Виктор Комаров "Оставался один час" (Научно-фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

местности, как они заставляют деформироваться - сжиматься и разжиматься
горные породы и гасят вот-вот готовое вспыхнуть пламя сейсмической
катастрофы. И тут же на этом внутреннем киноэкране возник другой кадр:
человеческий мозг, и. от него во все стороны бегут управляющие импульсы, а
к нему стекаются сведения о состоянии горных пород, сигналы обратной
связи...
Нет, не человек - против стихии, а человек, слившийся со стихией, с
окружающей средой. И получивший в результате этого слияния совершенно
новые возможности...
И снова в аппаратной что-то изменилось. Теперь все смотрели на экран
дисплея. Там медленно, словно сопротивляясь, сменялись цифры. Вместо
одиннадцати баллов катастрофического прогноза значились уже девять...
Потом девятка уступила место восьмерке. Дальше перемены стали происходить
во много раз быстрее. Семь, шесть, пять, четыре балла. На этом движение
цифр прекратилось.
Мареев перевел взгляд на Воронова, продолжавшего все так же неподвижно
сидеть в своем кресле. Лицо его стало еще бледнее. И вдруг руки, сжимавшие
подлокотники кресла, напряглись, сейсмолог весь сжался, словно совершая
последнее усилие, и в то же мгновение все ощутили легкие колебания и
слабый толчок. Накопившиеся в земной коре напряжения разрядились
безобидным четырехбалльным землетрясением.
Пальцы Воронова разжались, и руки бессильно повисли. И словно после
стоп-кадра все вокруг пришло в движение. Вскрикнув, Лена со шприцем
наготове бросилась к Воронову. Подняв рукав ковбойки, сделала укол.
Ассистенты, торопясь, расстегивали ремни, стараясь как можно быстрее снять
шлем. Но когда это было сделано, голова Воронова безжизненно качнулась и
откинулась на спинку кресла.
Лена, почти такая же бледная, как и Воронов, стояла рядом с ним на коленях
и пыталась нащупать пульс. Потом медленно отпустила его руку и
выпрямилась. Лицо ее застыло. Все молча окружили кресло, как солдаты
окружают бойца, павшего в бою с врагом. Павшего, но одержавшего победу.
Мареев почувствовал, как кто-то сжал его руку. Рядом с ним стоял
Слюсаренко.
- Признаться, я не верил в это, - сказал он тихо. - И помолчав, добавил: -
Он спас целый город. Вы должны написать...
Мареев почувствовал, как спазма перехватила горло.
- Да, да, - произнес он с усилием. - Велика сила человеческого разума... И
духа...
И в который раз за этот вечер Мареев посмотрел на часы. Они показывали
девять часов сорок три минуты. Если бы не Воронов, то до начала
катастрофы, грозившей унести тысячи жизней, оставалось всего четыре минуты.


На суше и на море - 85: Фантастика