"Виктор Комаров "Оставался один час" (Научно-фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

ответственного секретаря, временно осуществлявшего в отсутствие начальства
верховную власть в редакции...
Направляясь к административному корпусу станции, Мареев размышлял, как
лучше действовать дальше. На "Горной" Воронов был отнюдь не хозяином, а
только старшим научным сотрудником. Заведовал станцией Сергей
Пантелеймонович Слюсаренко - личность весьма солидная, доктор наук,
человек, судя по рассказам, не то чтобы вредный, но в высшей степени
обстоятельный, типичный "реалист", любивший, чтобы все совершалось
постепенно, обоснованно, шаг за шагом, и, по-видимому, настороженно
относившийся ко всякого рода научным "завихрениям". По крайней мере это
слово он сам употреблял довольно часто. И можно было предполагать, что
идеи Воронова Слюсаренко воспринимает без энтузиазма и особого хода им не
дает. Все же как-то они уживались, и, насколько Мареев знал, обстановка на
станции была довольно мирной. Во всяком случае каких-либо сообщений или
даже слухов о стычках или трениях между ними не было. Правда, когда
Слюсаренко наезжал по делам в столицу и его пытались расспросить об
очередных идеях Воронова, он мрачнел и угрюмо отмалчивался.
Сейчас Марееву встречаться со Слюсаренко не очень-то хотелось, предстоящий
с ним разговор не вызывал положительных эмоций. Но и обойти начальника
станции было невозможно, тем более что разрешение на беседу с Вороновым
Мареев получил косвенным путем, через Институт сейсмологии, которому была
подчинена "Горная". И у него не было уверенности в том, что это разрешение
согласовано со Слюсаренко. При таких обстоятельствах действовать через его
голову означало прежде всего повредить Воронову.
Думая об этом, Мареев подошел к калитке в массивной каменной стене,
которой, неизвестно зачем, со всех сторон была обнесена станция. Его
ждали. Вероятно, о предстоящем посещении "Горной" московским
корреспондентом из института все-таки сообщили, да и прилет вертолета вряд
ли мог остаться незамеченным.
Мареева тут же провели в кабинет начальника. Вопреки ожиданию Слюсаренко
встретил его приветливо.
- Опять Воронов, - ворчливо, но без тени раздражения сказал он, оценивающе
поглядывая на Мареева. - "Генератор идей" - так вы, кажется, его
называете? Вот он где у меня - этот ваш генератор. - Начальник станции
выразительно рубанул рукой по затылку. Но глаза его при этом добродушно
усмехались. - Что ж, побеседуйте. У нас тут за последнее время немало
интересного.
Его угрюмое лицо с крупными чертами, словно вырубленными топором,
осветилось неожиданно мягкой улыбкой, и Мареев невольно подумал о том, как
опасно судить о людях и взаимоотношениях между ними на расстоянии,
основываясь на отрывочных суждениях малознакомых людей и собственных
отвлеченных симпатиях и антипатиях.
Как ни странно, сам Воронов встретил Мареева куда менее радушно. Когда
журналист появился в его рабочем кабинете, он, склонившись над столом,
что-то быстро писал и на приветствие ответил не сразу. Потом он все-таки
поднялся из-за стола и протянул вошедшему руку, но весь его вид выражал
явное неудовольствие. Мареев, однако, не обиделся, понимая, что отрывает
хозяина кабинета от дела, к тому же от любимого дела...
Сперва беседа складывалась трудно: Мареев спрашивал, Воронов отвечал
подчеркнуто односложно, как бы давая понять заезжему корреспонденту, что