"Антонина Семеновна Комиссарова(сост). Дружище Тобик (Рассказы о собаках) " - читать интересную книгу автора

операцию, хотя бы в целях эксперимента, пусть даже опасного. Долго с
волнением ждали ответа. И вот ответ пришёл. Нас приглашали приехать.
Удивительно спокойно вёл себя Жулик в дороге. Никогда не бывавший в
городе, весь свой век проживший среди запахов и звуков леса, он не жался к
ногам, не шарахался от близкого шума моторов. Спокойно, насторожённо,
чутко прислушиваясь к незнакомым запахам и звукам, он шёл рядом со мной по
оживлённым улицам Свердловска. Его толкали прохожие - он словно не замечал
их.
В большой городской больнице нас встретили приветливо. Жулика
поместили в просторную клетку в комнате, где по соседству, тоже в клетках,
лаяли, рычали и визжали другие собаки. Хирург, молодая женщина, после
осмотра Жулика сказала мне, что операция будет сложной, но надежда на
успех есть, если только пёс не потревожит послеоперационных швов.
Наступили тревожные дни. Первое время, после моего ухода, Жулик
беспокоился, выл, рвался из клетки. Потом, видимо, понял, что я его не
бросил, перестал волноваться, но всякий раз встречал меня радостным
визгом.
Каждый день, закончив работу, я спешил в клинику, покупая по дороге
что-нибудь вкусное <с собачьей точки зрения>.
Операция прошла удачно. Самым поразительным было то, что Жулик, не
терпевший даже запаха чужих людей, теперь позволял посторонним делать с
собой всё, что угодно. Швы снимали ему без наркоза, не надевая намордника,
и этот пёс, который славился по всем окрестным посёлкам своей злобностью,
стоял спокойно даже тогда, когда ему делали уколы. Я не держал его, только
слегка поглаживал по голове.
Теперь оставалось только ждать. Зрение должно было частично
восстановиться через несколько месяцев.
Но... случилось нелепое. До сих пор не могу избавиться от тяжёлого
чувства вины: а всё ли было сделано, чтобы этого не случилось?
На вокзале неожиданно выяснилось, что на город наложен карантин.
Может быть, заболела бруцеллёзом какая-нибудь коза, может, дело было
серьёзное, но твёрдые в своей решимости железнодорожники горой стояли на
пути вывоза из города любого живого существа. Добиться разрешения так и не
удалось. Командировка у меня кончилась, и не было другого выхода, как
оставить Жулика у приятеля на окраине города в небольшом сарайчике во
дворе дома. Так я и сделал, надеясь через месяц приехать в Свердловск
снова. До сих пор царапает душу щемящий Жулькин вой, когда я уходил от
него. Как я мог объяснить ему, что вернусь за ним?
Через месяц мне отказали в просьбе о коротком отпуске, а жену не
отпускал из дома крохотный сын. Разрешение на поездку удалось получить
только через три месяца.


С волнением подходя к знакомой калитке, я уже издали искал глазами
Жулика. Его не было видно. Меня кольнуло нехорошее предчувствие. Войдя во
двор, я бросился к сараю. Там было пусто. От хозяйки я узнал, что в
последнее время Жулик начал беспокоиться. Недели две назад он снял ошейник
и ушёл. Приятель отыскал его в ближнем лесу. После этого Жулика посадили
на цепь в сарае. Неделю назад он снял ошейник, подкопал сарай и снова
ушёл. На этот раз найти его не удалось. Мы с приятелем опросили чуть ли не