"Антонина Семеновна Комиссарова(сост). Дружище Тобик (Рассказы о собаках) " - читать интересную книгу автора

листок, плакаты висели в подъездах нашего дома, и на каждом была
нарисована растрёпанная и грязная бродячая собака.
Ребята приютили щенка, и в первый день для них это была только
игрушка. Но Тобик очень быстро рос, и через несколько месяцев стал
собакой. Вот тут и поняли ребята, что игра с живым существом - дело
ответственное.
К зиме это был уже небольшой дворовый пёс, белый с чёрными пятнами,
чистенький, подхватистый, бегающий всё время как будто на цыпочках -
образец собачьей красоты. Весь наш просторный двор, занесённый февральским
снегом, был испещрён его следами. У Тобика была весёлая жизнь, и
начиналась она рано утром, когда выводили на прогулку комнатных собак с
иностранными именами. Первым появлялся дурашливый Ральф - восьмимесячный,
но уже ожиревший щенок-овчарка. Увидев его, Тобик нёсся через весь двор,
летел, как птица, и с ходу как бы врастал в снег около приятеля. Потом
бросался в сторону, и Ральф, обезумев от этого красноречивого призыва,
вырвав поводок из рук своей провожатой - старухи, тяжеловато трусил за
ним. Вскоре Ральф обессиленно ложился и свешивал длинный красный язык до
самого снега. Хозяйка уводила его в дом. На смену появлялась белая
шелковистая Лиззи, к которой Тобик чувствовал особое расположение. В ответ
на его приветствие Лиззи набрасывалась на него, как будто хотела загрызть,
и, доведя его, неопытного и юного, до полной растерянности, начинала
мелькать и увёртываться перед ним, как страусовое перо. Налаявшись до
сердцебиения, Лиззи ложилась на снег. Тут же её подбирали и уносили в
подъезд.
После Лиззи минут через двадцать выходил на прогулку в сопровождении
домработницы Принц - огромный чёрный овчар с хриплым голосом. Неутомимый
Тобик то танцевал вокруг него, то вдруг выделывал во дворе грандиозный
вираж, призывая Принца побегать, но воспитанный пёс, придерживая хвост у
ноги, как генерал шашку, шёл, как его научили в собачьей школе - <рядом> и
только косился время от времени на домработницу.
Тогда Тобик останавливался посредине двора.
<Эх, ты!> - как бы говорил он Принцу.
А через минуту мы могли найти его уже на ледяной горке. От толпы
ребят отделялся, скользил вниз по льду фанерный лист, заваленный
пассажирами, - и там, конечно, был виден собачий хвост, как всегда,
свёрнутый в кольцо.
Жильцы всех трёхсот шестидесяти квартир знали Тобика: он весь день
кого-нибудь сопровождал до подъезда, приложив уши и помахивая хвостом.
Лаял он редко. Было замечено, что Тобик лает только на чужих.
И не было бы у него на нашем дворе врагов, если бы не вспомнил о нём
красивый мальчик с выгнутыми чёрными бровями - тот самый обидчик, с
которым мы уже знакомы. Будем звать его так, как звал его папа - Аликом.
А раз уж папу упомянули, то надо сказать несколько слов и об этом
очень занятном человеке.
Роста он был такого же, как и его одиннадцатилетний сын (только,
конечно, отец был шире и значительно тяжелее). К сословию интеллигентов,
умеющих держать в руке молоток или колоть дрова, он не принадлежал.
Например, в своей <Волге> - машине, которой он сам управлял, он не знал
ничего, кроме руля, рычага скорости и тормоза. Он уже успел расплавить
коренные подшипники коленчатого вала и заморозить радиатор, а мелкие