"Мария Комарова. Архиведьма " - читать интересную книгу автора

особых проблем. Шаловливое детство помимо синяков и плохих воспоминаний
оставило мне на память умение очень хорошо драться. Когда семеро мальчишек
на пару лет старше тебя пытаются отобрать единственную куклу, и не так
извернешься, чтобы и домой на своих двоих прийти, и куклу с собой принести.
Заступаться за меня было некому. Родных братьев не было, а отец умер, когда
мне было одиннадцать лет. За полгода до этого я потеряла мать.
И осталась я, сиротинушка, на попечение 'доброй' тетушки Марфы, которой
и своих детей хватало (на пятом я обычно сбивалась со счета, так они
мельтешили). Вот и пришлось мне в восемнадцать лет покидать родную обитель в
поисках лучшей жизни. Не то, чтобы кормили плохо (черствый хлеб и объедки),
просто не хотела я соглашаться с теткой в том, что я 'крыса помойная, век
должна быть благодарна и работать с утра до ночи'.
Деревня Болотинка была богата осокой, пиявками и комарами. Полей на всю
деревню было три, и на одном из них (естественно, самом дальнем) как раз и
находился огород, принадлежащий нашей 'семье', который должна была
обрабатывать я. Выбор у меня был невелик: либо замуж, либо в поле. Пахалось
на голодный желудок плохо, а замуж было не за кого идти. Не то, чтобы не
сватались, просто все не те.
Филимон - первый претендент на обладание несметным сокровищем, то есть
мной, был средних лет упитанный кабан. Хозяйство имел богатое, да вот
незадача, пять жен у него пропали без вести, а шестой становиться я не
захотела. Число, знаете ли, несчастливое.
Парфен был помоложе и поинтереснее, но хромой и косоглазый. И он ушел
несолоно хлебавши, вернее, с чаном недосоленных щей на голове. Нечего руки
распускать было - сам виноват.
Аким мне нравился, но тут не повезло уже мне. Увела его сестра моя,
дочка Марфы, да и тетка руку к этому приложила. Приворожили его: видный был
парень, молодой, красивый, сильный и, что самое интересное, умный и
работящий. Видела я, как тетка ночью к местной ведьме Дарге бегала за зельем
каким-то, а потом Акимушке моему в борщ подливала. В этот день меня бросили
ради конопатой Лерки. И ни слезы, ни уговоры не помогли. А Дарга бесплатно
зелья не варит ни приворотные, ни отворотные.
Пострадала я еще годик, а как Лерка сына Акиму родила, так мне жить
расхотелось. Но полевые работы быстро привели меня в порядок и боевую
готовность. Вот и решила уехать, раз здесь счастья нет.
Провожать меня, естественно, никто не вышел. Если б знали, что я
уезжаю, не только бы не выпустили, но и оглоблей огрели, а то и чем
потяжелее. Свой побег я спланировала очень тщательно. Киру оседлала с
позднего вечера. Здоровый жеребенок тетке остался от моего отца, и я по
праву считала его своей собственностью. Затем, чтобы не вызывать подозрений
я легла спать. За час до рассвета тихо встала, собрала свои вещи, то есть
оделась и кинула в сумку пару смен одежды, стащила с кухни буханку хлеба и
вывела Киру из сарая. Тут-то меня и хватились. Быстро впрыгнув в седло, я с
силой поддала коню шенкеля. Эффектно привстав на дыбы и чуть не потеряв
меня, конь сорвался с места в карьер. Мы скрылись в облаке пыли, подгоняемые
летящей вслед руганью.
Через полчаса бешеный галоп надоел и мне и Кире. Я оглянулась,
убедилась, что погони нет, и позволила коню перейти на шаг. Ночь я почти не
спала, поэтому замечталась и сама не заметила, как уснула. Разбудил меня
злобный окрик вира. Спорить с ним было опасно. Пришлось спешиться и пинками