"Сергей Конарев. Балаустион " - читать интересную книгу автора

Леонтиск поморщился.
- Я на самом деле оказался в щекотливой ситуации, старина кузнец, и мне
действительно нужна твоя помощь. Но не думай, что я явился напомнить тебе о
неком долге, или что-то в этом роде. Ничего ты мне не должен, клянусь
Меднодомной Афиной!
Кузнец протестующе выставил ладонь:
- Ты пришел к друзьям, Леонтиск, сын Никистрата. В чем твои
затруднения?
Леонтиск почесал нос.
- Мне нужно быстро и тайно отправить послание в Лакедемон. О чем идет в
нем речь, как и о том, почему я не могу доставить его сам или
воспользоваться услугами людей отца, тебе, клянусь богами, лучше не знать,
добрый Менапий.
Кузнец закивал головой, подтверждая, что не собирается совать нос не в
свое дело.
- Нет ли у тебя на примете достойного, верного человека, - продолжал
молодой воин, справившись с сомнениями, - который мог бы взяться за это
дело? Одно условие - он должен сесть в седло сегодня же, и чем быстрее, тем
лучше.
- Великая Мать! И всего-то? - фыркнул кузнец. - Дай-ка покумекать...
После недолгого молчания он решительно мотнул круглой головой.
- Да, чего, собственно, долго раздумывать - отправлю Каллика, своего
старшего, и дело с концом! Возьмет чалого со двора, да сивку на смену - и к
завтрашнему утру будет в Коринфе, к обеду следующего дня - в Спарте! Письмо
у тебя с собой?
- Н-нет... - юноша не стал распространяться, при каких обстоятельствах
ему пришлось покинуть дом отца. - Я хочу отправить скиталу, тайное послание.
У тебя найдется, добрый Менапий, кусок пергамента, стилос и чернила?
Старик издал губами дребезжащий звук и направился к двери.
- Сейчас тебе все принесут. А я пойду предупрежу сына. Через час он
отправится в путь, это тебя устроит, любезный юноша?
- О, клянусь Афиной, это было бы чудесно! Скажи мне, только правду,
старина, - тебе действительно не в убыток оказать мне эту услугу? Ведь, как
мне известно, Каллик все время работает в мастерской, выполняет лучшие
заказы...
- Лучшие заказы я выполняю сам! - напыщенно заявил Менапий. - А что
касается Каллика, то несколько дней отдыха от горна ему пойдут только на
пользу. Он и так уж бледный стал, как угорь! И всего у него интересов -
молотком постучать, набить брюхо и поспать, нет бы девку за сиську ущипнуть,
или с дружками погулять - он о том и не думает! Как отец я, конечно,
доволен, и люди завидуют... Но как-то это все... противоестественно, что ли?
Ну что это за молодость без баб, я вас спрашиваю? Не-ет, я в его годы другим
был, клянусь Афродитой!
Еще раз хмыкнув, кузнец выкатился за дверь. Леонтиск отошел к окну и
бросил взгляд в щель между приотворенной створкой, затянутой слепым белым
листом слюды (стеклянные окна себе могли позволить только богачи), и
массивной медной рамой. По улице медленно проползала груженая мешками с
мукой разбитая двуколка, запряженная парой меланхоличных мулов. Сырой ветер,
просочившийся с улицы, рыскал по комнате, заглядывая под щиты и позвякивая
развешанными на стене мечами, как будто силясь стянуть их с гвоздей.