"Артур Конан-Дойль. Опасность!" - читать интересную книгу автора

насколько это возможно, переведены на безопасные маршруты, что, впрочем не
исключает неприятных инцидентов и скорбных как для судовладельцев так и для
Ллойда потерь. Мы можем утешаться тем, что разбой вскоре прекратится: все
береговые базы неприятеля захвачены, а субмарина не может оставаться в море
без ремонта более десяти дней.
На этом "Курьер" закончил рассказ о наших действиях. Следующий,
небольшой параграф оказался куда как более красноречив:
"Вчерашняя биржевая цена пшеницы пятьдесят два шиллинга против тридцати
пяти в последнюю довоенную неделю. Кукуруза поднялась с двадцати одного до
тридцати семи, ячмень с девятнадцати до тридцати пяти, сахар (привозной
песок) с одиннадцати шиллингов и трех пенсов до девятнадцати шиллингов и
шести пенсов.
- Славно, ребята - сказал я команде - уверяю вас, что эти немногие
строчки значат больше чем целая страница о падении Бланкенберга. Пройдемся
по Каналу и еще немного поднимем цены.
Лондонский товарооборот остановился - неплохо для одной маленькой
"Йоты" - и мы не увидели никого кроме торпедных кораблей от Донгенесса до
острова Уайт. Я связался со Стефаном и в семь часов наши лодки легли борт о
борт в пяти милях на Ю-Ю-В от мыса Хенгистбури Хед. Море было спокойно; обе
команды выбрались наружу и приветствовали товарищей с радостью и
удовольствием. Стефан проделал изумительную работу. Я уже знал из лондонской
газеты об его четырех судах во вторник, но с тех пор он успел утопить не
менее семи перенаправленных от Темзы в Саутгемптон пароходов. Среди
последних удач Стефана был пароход в двадцать тысяч тонн с зерном из
Америки, судно с грузом зерна из черноморских портов и два больших лайнера
из Южной Африки. Я от всего сердца поздравил товарища с прекрасными
результатами. Показался эсминец; он приближался в великой спешке, мы
погрузились, всплыли у мыса Нидлс и провели там ночь. Нам не удалось
обменяться визитами - на субмаринах не было шлюпок - но встали совсем рядом
и смогли поговорить через задраенные крышки люков.
И "Йота" и "Каппа" истратили более половины торпед, но на субмаринах
оставалось достаточно топлива и никому из нас не хотелось возвращаться на
базу. Я рассказал Стефану о деле с бостонским пароходом, и мы согласились
впредь и по возможности топить суда орудийным огнем. Пришло время проверить
на деле старую присказку Хорли: "К чему субмарине пушка?" Я зажег
электрический фонарь и прочитал Стефану английскую газету: мы согласились,
что Канал, по сути, перекрыт. Фраза о "безопасных торговых маршрутах" могла
означать лишь одно: суда пойдут вокруг севера Ирландии в Глазго. Если бы еще
две подводные лодки! Мы перекрыли бы и этот путь. Вообразите, что может
Англия против врага с тридцатью или сорока субмаринами - нам было нужно лишь
шесть вместо четырех для полного ее уничтожения! После долгой беседы мы
решили вызвать четыре второразрядные лодки и выставить их у севера Ирландии
и запада Шотландии. Утром мне предстояло зайти в один из французских портов,
запросить подкрепление шифрованной телеграммой и затем, вместе со Стефаном
спуститься по каналу для работы в устье; двум другим лодкам оставалось
Ирландское море. Ранним утром я подошел к маленькой деревушке в Этрета,
Бретань, дал телеграмму и взял курс на Фалмут. По пути я прошел под килями
двух британских крейсеров: они спешили к Этрета, узнав по радио о нашем
появлении.
На полпути в электродвигателе произошло короткое замыкание и нам