"Артур Конан Дойл. Возвращение на родину" - читать интересную книгу автора

- Я в твоей власти, - проговорила она едва слышно. - Император не
должен знать об этом.
- Я ваш раб, - ответил вельможа, улыбаясь как-то двусмысленно. - Я
орудие в ваших руках. Если такова ваша воля, чтобы император ничего не знал,
то кто посмеет сказать ему?
- А этот монах?.. Сам мальчик?.. Что с ними делать?
- Да только одно, ради вашего спокойствия...- отвечал евнух. Женщина с
ужасом посмотрела на него. Пухлые руки евнуха показывали на пол. Там внизу
под этим красивым и пышным дворцом находились страшные подземные казематы,
где мрак навсегда скрывал свет, где было царство мрачных переходов и темных
закоулков, безмолвных чернокожих стражей и внезапных резких криков и стонов
во тьме. Вот на что указывал лукавый царедворец.
Страшная борьба разрывала ее грудь. Красивый и нежный, как мечта-,
мальчик был ее сыном, плоть от плоти ее, кость от кости ее. Она знала об
этом вне всяких сомнений и раздумий. Это был ее единственный сын, и она всем
сердцем рвалась к нему. Но Юстиниан! Она знала странные причуды императора.
Ее прошлое было позабыто. Он стер его полностью специальным императорским
указом, так что она стала как бы заново рожденной одной его волей и
соединена с ним персонально. У них не было детей, так что один вид ребенка,
который не был его собственным, мог задеть его за живое. Он мог стереть из
своей памяти ее постыдное прошлое, но если оно примет конкретные формы вот
этого красивого ребенка, он уже не сумеет отмахнуться от этого прошлого,
словно его никогда не было. Все ее женское чутье и близкое знакомство с
монархом говорили, что никакое ее обаяние и влияние не смогут спасти ее от
гибели. Юстиниан мог так же легко развестись с ней, как когда-то возвысил ее
до себя.
- Предоставьте все мне, - продолжало склонившееся над ней темное
настороженное лицо лукавого царедворца.
- Но ведь это значит смерть?
- Ничто другое небезопасно, государыня. Но если ваше сердце слишком
жалостливое, то можно вырвать язык и выколоть глаза.
Она мысленно представила, как раскаленное железо приближается к этим
чудесным детским глазам, и содрогнулась.
- Нет-нет, - торопливо воскликнула она. - Уж лучше смерть.
- Пусть будет так. Вы как всегда мудры, великая государыня, ведь только
смерть гарантирует полное молчание и безопасность.
- А как же монах?
- Его тоже.
- Но что скажет святой Синод! Ведь он человек сановный - настоятель
монастыря. Что подумает патриарх?
- Заставьте его молчать, а они пусть потом что хотят, то и делают. Как
мы, дворцовая стража, могли знать, что заговорщик, схваченный с кинжалом в
рукаве сутаны, действительно тот, за кого он себя выдавал?
Феодора вновь содрогнулась и уткнулась в диванные подушки.
- Вы не говорите и не думайте об этом, я все сделаю, как надо, - молвил
коварный искуситель. - Скажите только, что поручаете это дело мне. Ну, а
если вы не решаетесь выговорить такие слова, то кивните головой, и я
восприму это как ваше согласие.
- Пусть будет так, - произнесла она наконец.